Онлайн книга «Русский пасодобль»
|
– За возвращение чернозобых гагар на ярославскую землю! – За победу! – добавила девушка в такой же куртке с надписью «Орнитологическая станция» – и звонко стукнулась своей чашкой с Эстер. – Марина. А это мой парень, Тимур. – Эстер. С обратной стороны стола ей помахали еще две девочки и парень. – Оля, Наташа и Игорь. Но вы все равно всех нас не запомните сразу. Ребята рассмеялись и приступили к нехитрому завтраку на деревянной террасе, с которой хорошо просматривались две трети береговой линии озера. – А вообще, возвращение гагар – хороший знак, – задорно выпалила Марина, прожевав свой бутерброд и торопливо запивая его кофе. – Вы знаете, что у эвенков гагара – священная птица и она даже есть на гербе. – Она есть в Красной книге и этого достаточно, чтобы мы боролись за ее спасение и возвращение, – парировал Игорь. – Вечно вы, девочки, скрытые смыслы ищете. – Послушай лучше и не перебивай, ее бабушка была эвенкой, она знает – заступился за Марину Тимур. – Ну, в общем, по легенде эвенков, давным-давно, когда не было еще земли и кругом была лишь одна вода, а Солнцу и Луне некуда было упасть, Бог решил создать Землю. И собрал всех птиц и зверей, которые умели плавать. Все вместе они выбрали гагару, потому что она умеет не только плавать, но и нырять глубже всех, и воздух задерживать надолго. И гагара поплыла искать Землю. Три дня и три ночи она плавала и ничего не обнаружила. А потом нырнула, достала со дна океана маленький кусочек Земли и принесла его в клюве обратно. Бог дунул на этот кусочек, он начал расти и раздуваться, потом стал круглым. Земля все разрасталась и становилась краше и краше, пока не стала самым прекрасным местом во Вселенной. Просто все забыли про это, а эвенки помнят. Мне бабушка в детстве рассказывала. Все притихли, обдумывая услышанное. А Марина, немного покраснев, добавила: – А еще гагары – символ любви и семьи, потому что на протяжении всей жизни имеют только одну пару… И мне вчера Тимур предложение сделал, а я согласилась. Тишина была нарушена радостными возгласами, все бросились обнимать Марину и смущенного Тимура. Когда через час Эстер и Андрей вышли в сторону гостиницы, Эстер спросила: – Откуда ты знал про гагар? – Они были здесь много лет назад. –Откуда ты знаешь, что было здесь много лет назад? – Я много чего знаю про эти места. Если захочешь, проведу тебе настоящую экскурсию по Ярославлю и его окрестностям. Эстер внимательно посмотрела на Андрея. Здесь он казался частью окружающего мира, он был настолько своим в этом месте, настолько органично вписывался в эти березы, озеро, домик орнитологов, местную гостиницу и даже ее усадьбу, что у Эстер заныло где-то под ложечкой. Как ни старалась, она не могла до конца почувствовать себя здесь своей. Она вообще нигде не чувствовала себя своей. Дома в Испании, спасаясь от чрезмерной опеки и любви эмоционального, хоть и горячо любимого отца, она пряталась в историю своих русских предков. Даже русский она начала учить в тот момент, когда отец настоял, чтобы у них был один кабинет на двоих, и она принимала решения под его надзором и контролем. В Испании, она больше чувствовала себя русской, чем здесь. Во Франции, она тоже никогда не была своей. В зависимости от ситуации, она вспоминала то о русской прапрабабушке, то о поколениях конкистадоров, отправившихся покорять мир и разбогатевших на открытии Нового Света. А когда выходила танцевать в центр зала свой любимый пасодобль, чувствовала себя настоящим тореадором, укротителем разъяренного быка. Ее дядюшка Рауль, кузен отца, рассказывал, что у них в роду были настоящие тореадоры, которые не проиграли ни одного боя. Она скучала по своей солнечной Андалусии, родине корриды, омываемой Средиземным морем и Атлантикой. Эстер поймала на себе вопросительный взгляд Андрея и вспомнила, что так и не ответила на его предложение: |