Книга Дурная кровь, страница 67 – Дженнифер Линн Барнс

Это дом твоего мужа. Он из богатой семьи. А ты – нет. Он никогда не требовал, чтобы ты изменилась, и ты не стала – но также ты не стала менять его интерьер. Интуиция подсказывала, что она его любила.

– Вы очень духовная личность, – сказала я, ощущая себя похожей на маму больше, чем когда-либо. – Чувствую, что и в вас есть частица Дара.

Большинство людей любят считать, что у них хорошая интуиция, и 90 процентов этой работы заключалось в том, чтобы сказать клиенту то, что он и так хочет услышать.

– Вам снятся сны, – продолжила я. – Расскажите мне о них.

Пока хозяйка пустилась описывать сон, который видела прошлой ночью, я задумалась о том, как маме удавалось заниматься этим столько лет.

«Ты делала то, что должна, – подумала я. – Для меня. – Но в глубине души я должна была признать и другое. – Тебе нравилась эта игра. Нравилась власть».

Я не сразу поняла, что Марсела закончила говорить.

– У вашего сна есть две стороны, – на автопилоте произнесла я. – Две стороны представляют два пути, решение, которое вы должны принять.

Трюк был в том, чтобы говорить общими фразами, пока клиент не подскажет тебе направление.

– Старое против нового, – продолжала я. – Прощать или не прощать. Извиниться или прикусить язык. – Марсела никак не отреагировала, так что я перешла на более личный уровень. – Вы пытаетесь понять, как бы поступил ваш муж.

Эти слова словно открыли плотину.

– Его сестра так злится на меня! Это прямо роскошь, как она смотрит на меня, а сама уже четвертый раз замужем!

Сестра мужа всегда считала, что ты недостаточно хороша для него, – и она давала тебе это понять с первого дня.

Слоан откашлялась.

– У имени Marcela пятьдесят шесть анаграмм, в их числе caramel, a calmer и lace arm – «карамель», «спокойнее», «кружевной рукав».

Марсела ахнула.

– Карамель была любимой сладостью моего Гарольда. – Она нахмурилась. – Гарольд хочет, чтобы я была спокойнее? Более терпеливой с его сестрой?

Лия решила, что теперь ее черед.

– Я чувствую запах карамели, – сказала она, устремив взгляд куда-то вдаль. – Гарольд здесь. Он с нами. – Она вцепилась в мою руку и обратила свой тяжелый взгляд на Марселу Уайт. – Он хочет, чтобы вы знали – он понимает, какой бывает его сестра.

– Он не всегда признавал это при жизни, – добавила я, развивая высказывание Лии и приводя его в соответствие с психологическим портретом Марселы. – Но теперь он видит все. Он понимает, что это непросто, но он хочет, чтобы вы проявили благородство. Потому что он знает – вы на это способны.

– Он так сказал? – тихо спросила Марсела.

– Он не говорил много, – ответила я. – В духовном мире слова не нужны.

Марсела закрыла глаза и склонила голову. Тебе нужно было услышать, что он поддерживает тебя. Тебе нужно было вспомнить, что он тоже тебя любил.

Я почти поверила, что мы делаем благое дело, но в этот момент Лия выгнула спину, и ее тело застыло в неестественной, судорожной позе.

– Помогите. – Голос Лии превратился в тонкий шепот, похожий на царапание ногтей по школьной доске. – Я не могу найти моего сына. Всюду кровь. Столько крови…

Я предупреждающе сжала руку Лии. Я бы предпочла перевести разговор к убийству семьи Кайл иным способом, но Лия – совершенно в своем духе – не оставила мне особого выбора.

Я заставила себя не закатывать глаза.