Книга Прирожденный профайлер, страница 95 – Дженнифер Линн Барнс

Вот что она вытащила из кармана и сжимала в кулаке, пока я рассказывала придуманную историю маминой смерти.

ФБР нашло у нее дома еще десяток других тюбиков с помадой. Сувениры, которые она забирала у жертв. Младшая сестра, которая изо всех сил хотела походить на старшую и потому постоянно воровала ее помаду.

Именно она подсунула косметичку Лие. Она купила новый тюбик «Алой розы» специально для меня, и Лия среагировала так, как она рассчитывала. Теперь, когда все кончено, мне следовало бы выбросить помаду, но я не могла заставить себя это сделать. Это было напоминанием обо всем, что совершила моя тетя, о том, что я пережила, о маме и о том, что мы с Лэйси обе присоединились к ФБР, чтобы найти того, кто ее убил.

Тот, кто убил мою мать, по-прежнему на свободе. Убийца, которого не смог найти даже одержимый агент-психопат. С того момента, как я вступила в программу, я обрела и потеряла наставницу, а еще увидела, как единственного из родственников со стороны матери застрелили. Я помогла остановить убийцу, который год за годом воспроизводил сцену убийства моей матери, но ни на шаг не приблизилась к тому монстру, который убил ее на самом деле. Может быть, никогда и не найду. Вероятно, ее тело так и не найдут.

– Ну? – Лия убедительно изображала терпеливого человека, но ее способность ждать моего ответа явно подвергалась чрезмерному испытанию. – Ты остаешься или нет?

– Я никуда не уйду. Я в деле, но помаду я оставлю.

– Гррр. – Лия изогнула пальцы, будто царапая что-то ногтями. – У кого-то наконец отрастают коготки.

– Ага, – сухо сказала я, – и я тебя тоже люблю.

Я повернулась, чтобы вернуться в дом, но голос Лии заставил меня остановиться на полпути.

– Я не говорю, что ты мне нравишься. Я не говорю, что перестану подъедать твое мороженое или воровать твою одежду, и я совершенно точно не говорю, что не превращу твою жизнь в кошмар наяву, если ты будешь доставать Дина, но я не хочу, чтобы ты уходила. С тобой тут интереснее. Кроме того, мне нравятся боевые шрамы Майкла, и добиваться от него того, что я хочу, мне намного приятнее, зная, что ты в соседней комнате.

Лия резко зашагала к дому. Я подумала о шрамах, которые останутся у Майкла, когда заживут его раны, вспомнила о поцелуе, о том, что он едва не погиб ради меня, а потом я вспомнила Дина.

Дина, который так и не простил себя за то, что не смог нажать на спуск. Дина, чей отец был таким же монстром, как моя тетя.

Несколько недель назад Лия сказала мне, что все в этом доме по-своему двинутые до глубины своих темных и мрачных душ. Каждый из нас несет свой крест. Мы видели то, чего не видели другие, то, что вообще не должны видеть наши сверстники.

Дин никогда не будет обычным мальчиком. Он навсегда останется сыном серийного убийцы. Майкл теперь всегда будет тем, кто всадил обойму в мою тетю. Какая-то часть меня навсегда останется в пропитанной кровью маминой гримерной, а другая – в убежище рядом с Лэйси и ее ножом.

Мы никогда не станем обычными людьми.

– Не знаю, что не так с задней дверью, – произнес веселый голос, – но уверен, она определенно сожалеет о содеянном.

Майкл должен был пользоваться креслом-каталкой, но он уже пытался управляться с костылями – невозможный трюк, учитывая, что и в плечо тоже попала пуля.

– Я вовсе не смотрю на дверь, – ответила я.