Книга Ва-банк, страница 122 – Дженнифер Линн Барнс

Семь Мастеров. Пифия. И Девять. Я подумала о сотнях людей, которые приходили на мамины выступления. Семь Мастеров. Может, один из них был там? Увидел ее?

«Вы рассчитывали, что она пойдет с вами добровольно? – мысленно спросила я. – Вы пытались ее сломать? Она сопротивлялась?»

Я опустила взгляд на свои запястья, вспоминая, как в них впивались пластиковые стяжки. Я вспомнила, как за мной следили, как на меня охотились, как заманивали в ловушку. Я вспомнила нож Лок. Я вспомнила, как боролась – врала, манипулировала, дралась, бежала, пряталась – боролась.

Я была дочерью своей матери.

«Они не знали, с кем связались», – подумала я, по-прежнему представляя свою мать танцующей, бесстрашной и свободной. Мама и Лок выросли с жестоким отцом. Когда мама забеременела мной, она ушла из дома. Она оставила дом своего отца глубокой ночью и никогда не оглядывалась.

«Станцуй это».

Моя мама знала, что значит – выжить.

Открылась задняя дверь. Через несколько секунд Дин встал у меня за спиной. Я отклонилась назад, держа руки ладонями перед собой. Рассматривала запястья. Веббер тогда связал мне руки. Мама, они и тебе связали руки? Дали тебе шанс обрести свободу? Сказали тебе, что тебя ждет высшая цель?

Они убили тебя за то, что ты сопротивлялась?

К моменту, когда они тебя убили, хотела ли ты умереть?

– Я пытаюсь представить, – сказал Дин, – каково тебе. Но вместо этого… – Слова застревали у него в горле. – Я все представляю, будто вижу ее, выбираю ее, забираю ее… – Он резко замолчал.

Ты ненавидишь себя за то, что представляешь все это. Ты ненавидишь, как легко тебе поставить себя на место того – или тех, – кто убил мою мать.

Ты ненавидишь, что в этом вообще есть какой-то смысл.

– Я представляю, как забираю ее, – сказала я ему. – Я представляю, как меня забирают. – Я сглотнула. – Что бы ни представляла собой эта секта, у них есть какие-то правила. Есть ритуал, есть традиция, которая не терпит отклонений.

Семь Мастеров. Пифия. И Девять.

Дин безмолвно наклонился, обнимая меня. Взял мою правую руку в свою. Его большой палец погладил мое запястье, как раз там, где когда-то в кожу впивались стяжки Веббера.

Какая мать, такая и дочь…

Мысли смолкли, когда Дин поднял мое запястье к губам и нежно, безмолвно поцеловал кожу, которая когда-то была ранена. Он закрыл глаза. Я тоже закрыла глаза. Я ощущала его дыхание. Я дышала в такт с ним.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

– Тебе не нужно быть сильной прямо сейчас, – сказал Дин.

Я повернулась, открыла глаза, наши губы соприкоснулись. Нужно.

Я была дочерью своей матери – я была бойцом.

Я выгнула шею назад и чуть отстранилась от Дина. Нас разделяла буквально пара сантиметров.

– Вы бы галстук на дверь вешали, что ли. – Лия вышла на крыльцо, не выказывая совершенно никаких сожалений о том, что нас прервала. – На свободе серийные убийцы, ведется повсеместный розыск, а вам бы не помешало быть поосторожнее с демонстрацией чувств на публике.

Я сделала вывод, что никаких новостей по делу у Лии нет. Бриггс и Стерлинг не звонили. Найтшейд на свободе. ФБР ведет поиски.

– Лия. – Тон Дина отчетливо указывал на то, что ей следует покинуть территорию.

Лия проигнорировала его и сосредоточила внимание на мне.

– Я сказала Майклу, что пора ему вести себя как большой мальчик, – сообщила она. – Думаю, пережитый околосмертный опыт на какое-то время избавил его от желания катиться по наклонной, и, кроме того… – Лия посмотрела мне в глаза, – я сказала ему, что сейчас твоя очередь.