Книга Свидетель по делу – кошка, страница 35 – Мария Самтенко

— Ну что ж. Спасибо, пойду искать другую жер… в смысле, другого убийцу. У тебя, кстати, нет идей, кому она могла перейти дорожку?

— Она бегала вдоль и поперек по всему периметру, напетляв достаточно.

Кажется, Эдгар понял меня буквально. Все же разница в культурах чувствуется. Или он имеет в виду, что Галка задолбала половину Академии? Ха! Это он ее еще в виде призрака не видел.

Прощаюсь с вампиром, но он вдруг останавливает:

— Что такое «милавитса»?

Не сразу понимаю, о чем речь. А как понимаю, не могу удержаться от нервного смеха. Какие у нас, однако, темы для беседы! То «Сумерки», то магазины нижнего белья.

Провожу Эдгару краткую экскурсию в мир дорогого женского белья. Вампир выглядит немного разочарованным. Кажется, он ждал что-то более интересное.

Снова прощаюсь и покидаю башню. Что сказать, тревога Ирки была ложной, вампир, кажется, никого не убивал. Будем копать дальше. Эх, жаль, конечно, что сама покойная ничего не помнит!

После фиаско с вампиром решаю придумать что-нибудь другое. Что делать? Как ни крути, самый подозрительный у нас это ректор. Но подходить к нему с вопросами мне как-то не с руки, решаю аккуратно разведать все через секретаршу, Аллет.

Вот только Аллет путает мне планы, вручая пришедшее с курьером письмо. Прямо в приемной разворачиваю желтоватый конверт, и сердце подпрыгивает в груди:

«Мариночка, это Федор Иванович. Надеюсь, вы меня помните».

Ого! Ничего себе! Он что, в этом мире? Торопливо пробегаю глазами, после чего под понимающим взглядом Аллет выскакиваю из приемной, снова открываю письмо, возвращаюсь к началу и перечитываю более внимательно.

Федор Иванович — да, это действительно он, и он жив! — пишет, что не погиб, а угодил в стихийный портал и очутился в Кеалмэ. Что он узнал про меня от следователей, работающих над делом покойной Галки, и сразу же поехал в Академию СУМРАК выяснять, что и как.

«Марина, я был на похоронах, но уехал».

Ого! Это была не галлюцинация! Так, а почему он тогда не зашел? А, вот, не хотел отвлекать во время важной церемонии… знал бы он, в какой цирк эта церемония превратилась… заглянул к ректору… обсудил смерть Мымры…

Про Галгалею он пишет неожиданно подробно:

«Я слишком хорошо знаю вас, чтобы не понимать, что вы решите расследовать ее убийство. Не стану вас отговаривать, знаю, это бесполезно. Но, может, вам приходятся мои наблюдения. В прошлый визит мне удалось узнать, что Галгалея не была истинной Урлах-тора. Но это выяснилось слишком поздно…».

Ректор, пишет Федор Иванович, начал сомневаться в том, что Галгалея его истинная, только после ее смерти. В том числе потому, что не умер вместе с ней.

«Думаю, вы уже заподозрили Урлах-тора в убийстве. По правде говоря, я в этом не уверен. Он слишком серьезно относится к истинности, Мариночка. Сомневаюсь, что стал бы убивать Галгалею, не имея при этом твердой уверенности, что она не истинная. Даже из ревности к дроу».

Часть про расследование заканчивается веселым «и я наслышан о вашей Галгалее, скорее, это она бы его убила». Вот тут я, конечно, согласна, но это не значит, что ректора можно полностью исключить из расследования. Проверить надо. Это же не случайный подозреваемый с непонятным мотивом вроде Эдгара МакКолина.

В самом конце, уже после рассуждений насчет Урлах-тора, следует обещание приехать, но не сейчас, а во время Осеннего бала.