Книга Переиграть Афродиту, страница 49 – Мария Самтенко

— Один из пунктов Великой Концепции — переписать свиток Судьбы. А судьбы, они всегда пишутся кровью. Чья кровь подойдет лучше, чем кровь Кронидов? Чем кровь Владык, Морского, Небесного и Подземного? — от пафоса в голосе Деметры кружилась голова. — Афродита готовила наступление много веков… и все эти века у нее не было важного компонента — твоей крови. Крови третьего Владыки. Крови Кронида. Ты слишком хорошо прятался, будучи смертным, и Афродита не могла найти тебя. Но то, что оказалось не под силу воплощенной Любви, смогла совершить моя дочь. И теперь своим возвращением ты поставил мир под удар.

— А ты всегда так шикарно преподносишь неприятные новости, — пробормотал Аид, опуская глаза.

Ну не хотел, не хотел он смотреть на Деметру. В ее зеленых глазах читалась непонятная смесь сожаления и злорадства. «Ты все равно потеряешь мою Персефону», — говорили ее глаза. — «Так или иначе, ты ее потеряешь. Но зато ты сможешь сохранить мир. Тебе же так нравилось спасать его раньше. Нравилось обманывать себя, доказывать себе, что ты не монстр и не чудовище. Так почему бы не сделать это вновь?».

Да, почему бы тебе не прыгнуть в Лету, Аид? Пожертвуй собой, как ты делал всегда. Ах, ты не можешь? И почему? Потому, что этот пологий берег никак не предназначен для прыжков?..

Или коварная улыбка Деметры, то и дело просвечивающая сквозь сочувственную гримасу на ее лице (да она сама по себе может напугать любого, от Зевса до Таната), как-то не располагает к таким вот жертвам? Но ты же хочешь остановить Концепцию, правда? Или без фаллоса тебе будешь лучше, чем — без себя? Тебе, тому, кто никогда не искал легких путей?.. Может, потому, что это как раз таки слишком легко? Или нет?

«Быстрее», — кричат нетерпеливые глаза напротив. — «Чего же ты медлишь?!»

Порадуй Деметру — утопись в Лете.

— Не понимаю, куда ты клонишь, сестра, — холодно сказал Аид. — Если тебе что-то нужно, выражайся яснее.

— Сторонницы Концепции уже добыли кровь Зевса и Посейдона, — с раздражением сказала Деметра. — Осталась только твоя. Рано или поздно они до тебя доберутся, и тогда Афродита перепишет Свиток Судьбы, превратит всех мужчин в женщин, сядет на Олимпийский трон, а недовольных отправит в Тартар, — она снова с тоской посмотрела на противоположный берег Леты, словно специально предназначенный для спихивания непонятливых.

— И-и-и? — Аид сощурился, ему почему-то захотелось, чтобы Деметра договорила. Так, просто, чтобы жизнь нектаром не казалась. Такое вот мелкое и мелочное желание, достойное не столько Владыки, сколько кого-то вроде неугомонной пакостницы Макарии.

— Да ты издеваешься! — вспыхнула богиня. — Чего тут может быть непонятного! Окунись в воды Леты и сотри себе память! Себе… и о себе тоже! Очнешься безымянным варваром, никто даже не вспомнит, что ты Владыка! Концепция Афродиты провалится, и все будут счастливы! Сделай это хотя бы ради моей дочери!

— Ах, значит, так? — прищурился Аид. — Уж не хочешь ли ты сказать, что на Концепцию тебе наплевать, ровно как и на…половую принадлежность всего мира, и ты пришла ко мне с этим планом только для того, чтобы помочь Персефоне победить Афродиту?

Деметра опустила голову и тихо сказала:

— Потому, что это единственное, что может сделать ее счастливой.

Это было запрещенным приемом. Аид знал, что ждет от него Деметра, знал с самого начала, еще с того момента, когда ей не понравился Флегетон. А уж когда она начала бросать драматические взгляды на противоположный берег Леты, где круча висела над глубиной, тут уж всякий бы догадался.