Книга Истинные (не) изменяют в марте, страница 79 – Мария Самтенко

Наверно, стоит сказать, что Гейден Аурус хоть и строгий, но никогда не отказывался помочь мне – если не считать того раза, когда угрожал отправить на каторгу. И что он внимателен и интересуется моими делами, даже когда речь идет о песке для кошачьих лотков.

И еще мне нравится, когда человек разбирается в своем деле – это вызывает уважение. И…

– Знаешь, судья, может, и не самый приятный человек в Моривилле, но он точно не станет изменять мне в день свадьбы! – срывается с моих губ. – Мало ли, что он сделает, в камеру бросит или начнет на каторгу отправлять, но я ни за что не поверю, что поймаю его на голой бабе без штанов!..

Виолетта меняется в лице.

А вот интересно, задумывалась ли она о том, что может оказаться на моем месте? Мало ли, сколько вокруг Реналя вьется блондинок? Найдется с грудью побольше и привет.

– Я знаю, на что ты намекаешь, но нет! – вскакивает Виолетта. – Реналь меня любит, а тебя никогда не любил! Ваша истинность – просто ошибка!

Кажется, я уже столько об этом думала, но все равно мне стоит немалых усилий не показать, как неприятно слышать об этом от Виолетты.

– Да? А я разве сказала что-то про Реналя? Мы же обсуждали его любимого дядю.

– Любимого? Ха! Да его в этом доме никто терпеть не может! – Виолетта ловит мой удивленный взгляд и чуть сбавляет обороты. – Ну, может, кроме старого Айка. Ладно, это твое личное дело, но! Почему бы вам с Гейденом не жить где-нибудь в другом месте? Ну, если у вас все сложится? – в ее голове ясно читается, что она всеми силами надеется, что этого не произойдет. – Пускай живет в приюте!

Ага, вот только судьи мне в приюте и не хватает! Для полного, так сказать, счастья! И я представляю, в каком восторге будет Джади. Он просто в обморок упадет от радости!

Но Виолетта, конечно, мастер переводить тему. Я от таких перспектив чуть не забыла, зачем пришла!

А пышногрудная возлюбленная Реналя знай себе рассказывает, какое облегчение почувствует дом Аурусов, когда останется без Гейдена.

– Видишь ли, в чем проблема, – нежно говорю я. – Он судья, а я – обвиняемая под подпиской о невыезде. И обвиняют меня в подделке метки истинности. Тут, видишь ли, одно из двух: или я найду доказательства своей невиновности, или Гейдену Аурусу придется сменить работу. Добрее он от этого дела, понятно, не станет.

– А причем тут я? – теряется Виолетта.

– Видишь ли…

Я боюсь спрашивать про Айдена в лоб, поэтому иду окольными путями и припоминаю ей слова Реналя в день моей несостоявшейся свадьбы:

«Думаешь, я смог бы заняться любовью с Виолеттой, будь мы с тобой настоящими истинными? У оборотня, нашедшего истинную пару и получившего метку, на другую женщину просто не встанет. Надо же, как удачно, что я успел проверить это до свадьбы».

– Разумеется, я ничего не подделывала. Но я нашла некоего актера, изображавшего перед Реналем моего любовника. Моривилль не такой уж и большой город, и все друг друга знают. Особенно актеры. К тому же вы ровесники и явно учились вместе…

Я продолжаю рассказывать, а глаза Виолетты становятся все круглее и круглее. Потом она начинает утверждать, что знать не знает этого Айдена. Ну, может, видела мельком, но понятия не имела о том, кто это, и уж тем более не нанимала его ухлестывать за мной!

Да, я ведь именно так ей и сказала. Якобы я подозреваю ее в том, что она наняла Айдена изображать моего любовника перед Реналем! И что, если мне не удастся найти его и выяснить, так это или нет, я расскажу о причастности Виолетты сначала Гейдену Аурусу, а потом еще и следователю!