Книга Тайна Хранителя Запада, страница 41 – Ольга Дмитриева

Только в этот момент я вдруг ощутила, что рисунок на плече становится все холоднее. Этот холод пытался отогнать странную легкость из головы, отрезвить меня. Ах да, эта штука способна воздействовать на яд. Бланко лечил меня ей…

И тут я вспомнила, что у меня на шее висит его подарок. Камень, который нужно использовать в крайнем случае. Как раз в таком, как этот. Вот только тело не слушается.

Меня накрыла тень. Мужчина в плаще пообещал:

– Не бойся, Марта. Мы всего лишь поговорим, и я отнесу тебя в лазарет.

Его голос звучал странно: яд искажал восприятие. Но интуиция упорно подсказывала, что мы знакомы.

Строцци, Адриан, кто это? Сейчас он может узнать очень много, а я ничего не вспомню! Если бы я могла дотянуться до камня…

В этот момент холод от татуировки начал распространяться по руке. А я вдруг поняла, что ледяная конечность меня слушается. Действовать пришлось быстро. Прежде чем мужчина коснулся моего плеча, я рванула ворот рубашки и сжала камень.

Золотая вспышка ослепила меня, вопль незнакомца резанул по ушам. Тело стало невесомым, затем я ощутила под собой жесткую поверхность. Вокруг было темно и тихо. Какое-то время я вглядывалась, пока не начала различать очертания мебели. Кажется, я лежу на полу возле кровати. Но что это за комната? Камень оказался порталом и куда-то перенес меня? Такие артефакты – большая редкость…

Волны холода снова начали прокатываться по моему телу. Я вздрагивала, но с каждой ледяной волной медленно отступал паралич. Правда, звенящая легкость в голове никуда не делась. Но болтливость может подождать, начать бы шевелиться.

Я кое-как подняла руки и хлопнула в ладоши. Магические лампы ослепительно вспыхнули. Цепляясь за край постели, я кое-как села и оперлась на нее спиной. И мой взгляд притянула картина. Семейный портрет расположился на стене в нескольких шагах от меня. Затуманенным взором я обвела статную фигуру мужчины с каштановыми волосами, затем – хмурого темноволосого парня с короткой стрижкой. Мальчишке лет пятнадцать. Было в обоих что-то знакомое. После этого мой взгляд упал на прекрасную светловолосую женщину, которая держала на руках такого же светловолосого мальчишку лет пяти.

Я узнала его сразу и, наконец, поняла, отчего такими знакомыми кажутся черты мужчины и парня постарше. Мой взгляд начал блуждать по комнате, отмечая темные стенные панели, вдоль которых стелился знакомый орнамент. Снова розы и молнии. Значит, на портрете… семья Бланко? Камень перенес меня в его спальню. В его настоящую комнату, в его дом.

Портрет притягивал взгляд и оставлял внутри легкое чувство неправильности. Я не сразу поняла, в чем дело. На рисунке кое-чего не хватало – знакомого лавандового оттенка в глазах мальчишки. Художник нарисовал вместо этого обычную серо-зеленую радужку. Я бы подумала, что он ошибся, если бы не тот самый лавандовый оттенок в глазах его отца.

– Цвет глаз переходит вместе с проклятием? – пробормотала я.

Стоило подумать, что делать дальше, но я чувствовала только усталость. Наверное, здесь должны быть слуги. Только можно ли мне говорить о камне? Как объяснить, кто я и как здесь оказалась?

Мои размышления прервала золотая вспышка. А в следующий миг передо мной завис взъерошенный Феликс. Золотистые глаза скользнули по моему телу.