Книга Мой невыносимый сводный дракон, страница 76 – Александра Каспари

– Неплохая тактика, – похвалила Рут.

– Главное, чтобы они нашли выход оттуда, – поддержал Шейн, – потому что кое-кто явно свернул не туда. А жаль.

Наблюдая за Виви, я совершенно выпустила из внимания Эйдана, а ведь Шейн наверняка говорил о нём. Парень избрал не тот путь и, пройдя все препятствия, вылетел неподалёку от входа и чуть ли не нос к носу столкнулся с Эймаром. Вчера из-за болезни Эйм показал слабый результат, чудом попав в последнюю пятёрку, но сегодня значительно улучшил показатели. Эйд слегка кивнул Эйму, предостерегая от пути по ложному маршруту, но этот жест не ускользнул от вездесущих арбитров. Тотчас последовали свист и крик:

– Участнику под номером девятнадцать начислено десять штрафных очков за подсказку другому участнику!

Но если бы можно было давать штрафные зрителям!.. Они подбадривали своих любимчиков, давали советы и подсказки, визжали и скандировали кричалки, а конкурентам, наоборот, всячески мешали. Одна зрительница даже запустила в тёмно-синего дракона веером, но промахнулась.

– Гранты и Уэстмиты из Хансарда – сила, вместе мы непобедимы! – надрывался Эйб, размахивая двумя флажками. На одном полотнище красовался герб Уэстмитов в виде огнедышащего дракона с расправленными крыльями, на другом – герб Грантов. На нашем тоже был изображён дракон, но смиренно сидящий на огромном шаре. Виви шутила, что именно поэтому я неравнодушна к крокету, но лично я считала, что шар на гербе символизирует планету Земля.

Между тем малиновый дракон, за которым следовала Виви, угодил в тупик и запутался в оградительной сетке.

– Ви, поворачивай обратно! – не удержалась я и замахала рукой, отчего моя шляпка ответила переливчатым звоном. Впрочем, не думаю, что во всеобщем гвалте сестра разобрала мой голос, тем не менее, молчать я попросту не могла. – На развилке поверни влево! Давай, Ви! Я с тобой!

Сложность данного лабиринта заключалась в том, что он оказался подвижным. Там, где пять минут назад дорожка заканчивалась тупиком, внезапно открывался проход и наоборот. Мало того, откуда ни возьмись на участников брызгали струи воды либо краски, летели резиновые мячи или выпадало препятствие в виде качающегося маятника, сужающегося прохода и захлопывающейся клетки. Особенно обидно было завершить соревнование, угодив в клетку за пять минут до финиша.

Утешало пока только одно: выхода из лабиринта ещё никто не нашёл.

– А есть ли выход? – спросила Рут.

– Выход есть всегда, – философски заметил Эл.

Я попыталась проследить взглядом единственно верное направление пути, но, во-первых, из нашей ложи просматривалось далеко не всё, а во-вторых, из-за подвижности лабиринта сложно было что-то предугадать заранее.

– Смотри, – Эл неожиданно придвинулся ко мне близко-близко, почти касаясь виском моего виска, и показывал направление сложенной в трубку программкой, – вон в той стороне, сразу за красным вращающимся цилиндром, оградительная сетка тонкая, в один слой, выдвигающихся ловушек там быть не может.

– А что с другой стороны? – пробормотала я.

– Не видишь? Держи лорнет.

Да не в том дело! Всё я вижу. Точнее, совсем не то. Мне надоели наши эмоциональные качели. Эл то насмехается надо мной, то самым наглым образом вскрывает мои тайны, то вдруг прорывает броню своей нежностью и участием. Я теряюсь. Не знаю, как правильно реагировать, чтобы не выдать своих истинных чувств. Продолжаю убеждать себя в том, что делать этого не стоит ни в коем случае. В конце концов, мы с ним соперники в предстоящих соревнованиях. Нельзя поддаваться эмоциям и вестись на манипуляции.