Книга Секундо. Книга 2, страница 64 – Татьяна Герцик

Не дождавшись ответа, купец приподнял пальцем ее подбородок и наклонился ниже, будто собираясь поцеловать. От него пахнуло стойким запахом перебродившего сидра. Амирель замерла, пытаясь собраться с силами и дать отпор.

Мужика удивило ее нежелание кинуться ему на шею.

— Так чего ты молчишь? Сказать боишься? Небось, от любовника богатого да знатного сбежала и погони ждешь? Он тебя вернуть хочет? Так я тебя завсегда защитить могу! Я, знаешь, какой сильный? — и он хвастливо поиграл буграми накаченных мышц. — Да за меня весь Авернбург горой встанет!

— Ничего ты сделать не сможешь! — сердито буркнула раздраженная его бахвальством Амирель. — Ты простой мужик, хоть и хвастливый, как собачонка-пустобрех.

Брюкт угрожающе нахмурился.

— Так я и знал — полюбовница ты дворянская. У простых мужиков таких красивых жен не бывает, а уж полюбовниц тем более. — И сказал вовсе уж неожиданное: — Но я тебя даже и не девкой замуж возьму, уж так и быть, очень уж ты мне люба.

Он протянул к ней волосатые грязные руки, но она ловко вывернулась и бросилась на улицу в одной сорочке. Купец промедлил совсем чуток, не ожидая от нее такой прыти, и оказался перед запертыми снаружи дверями.

— Ты что, с ума сошла? Замерзнешь! — он испугался не за себя, а за нее. — Отчаянная! Отпирай дверь давай!

— Лучше замерзну, а к тебе не пойду! — прошептала она ему в щелку.

Решив, что уразумел, в чем дело, Брюкт ласково пообещал:

— Да ты не бойся, я тебя мучить не буду, я тебя любить буду и беречь! Жизнью клянусь! Это дворяне над девками измываются, непотребства разные в постели творят, а я не такой. Ты недаром от сытой жизни убежала, я все понимаю.

Стоящая босиком на промерзшем крылечке Амирель поджимала то одну ногу, то другую, напоминая себе глуповатую гусыню.

— Уходи! — и опять команды не получилось. Да что это такое? Отчего она боится этого купчишку? Она же легко с волками справлялась! Они-то пострашнее будут! Или нет?

— Ладно-ладно, уйду! — поспешил он утихомирить ее. — Только ты в дом иди, не простудись, по морозу босиком-то бегая! А то лечение, знаешь, какое дорогое! Я заплачу, конечно, я не бедный, но лучше не болей! Больная жена никому не нужна. От нее и детей-то не дождаться, а я детей люблю. Мне много детишек надо будет.

Амирель отодвинула запор и отпрыгнула с крыльца подальше, провалившись в сугроб почти по пояс. Вышедший на свет Брюкт поморгал на ярком свету, увидел ее, раздетую, в снегу, и раздраженно сплюнул на крыльцо.

— Давай домой немедля! Застудишься!

Понимая, что она не уйдет, пока он тут стоит, вышел из калитки, закрыл ее за собой и, обернувшись, убедился, что девчонка заскочила в дом. Укоризненно покачал головой. Вот ведь девка безголовая! Или напуганная уж очень.

Но это-то ясно. Если ее кто-то из знати к себе уволок, то ясно, чего она боится. Аристократы ведь с простолюдинками не церемонятся, сколько уж он таких случаев знает.

Да взять хотя бы владетеля здешних мест, элдормена Аверна. Сколько баб в его постели перебывало, и ни одна о нем доброго слова не сказала. Приданое он за ними хорошее дает, этого у него не отнимешь, да вот только после него ни одна из них замуж что-то не спешит. Так и живут одиночками. Видимо, им недолгая жизнь с полюбовником поперек горла встала, вот и не торопятся новое ярмо на себя надевать.