Книга Примум. Книга 3, страница 134 – Татьяна Герцик

Раздался скрежет, и в его сторону медленно повернулась гора поменьше, он решил, что это голова чудовища. В темноте загорелось ослепительное зеленое пламя, и он отшатнулся, ослепленный. Быстро накинул капюшон на голову и сердито сказал:

– Предупреждать надо! Я не выношу яркий свет.

В его голове кто-то хмыкнул.

– Надо же, человечек, причем очень наглый, – он это даже не услышал, а понял, но свет притушился, будто кто-то прикрыл огромные глаза тяжелыми веками.

– Ты не умеешь говорить? – это получилось у Ферруна с изрядной долей высокомерия.

Послышалось что-то вроде досадливого фырканья:

– Умею, мысленно. Зачем мне звуки? Кстати, ты тоже можешь думать свои мысли, я их прекрасно слышу. А вот когда ты говоришь ртом, это мне не нравится, от этого у меня чешутся ушные отверстия. И да – я дракон, как нас называли ваши собратья.

Феррун восхитился.

– Невероятно! Значит, управлять тобой можно мысленно? – подумал он.

Дракону это не понравилось, и он сердито рыкнул:

– Управлять? Мной? А ты хорошо подумал, человечек?

Голос дракона в голове Ферруна стал куда жестче, но Феррун, как обычно, на это внимания не обратил.

– Так говорится в старинной поэме на незнакомом языке. Ты должен подчиняться тому, кто тебя найдет и разбудит.

Гора под Ферруном мелко затряслась.

– За то, что ты меня разбудил, я тебе еще и подчиняться должен? Да ты здоров ли, человечек?! Я только-только прилег поспать в тишине, как ты меня разбудил! Я даже и не отдохнул совсем!

Но Феррун ему не поверил. Уж слишком благодушно звучал в его голове слащавый голос.

– Это не так, не ври, – безапелляционно ответил он огромной зверюге. – Ты был замурован, причем скорее всего своими собратьями, поскольку и гора, и стена, через которую я пробился, явно расплавлены драконьим пламенем. Ты же не станешь утверждать, что умудрился замуровать сам себя снаружи? Естественно, лишь для того, чтоб спокойно поспать без помех.

Дракон разозлился и попытался достать вредного человечка длинным языком. Но Феррун ударил по нему кулаком и зловеще пригрозил:

– Только попробуй! Вытащу меч и отрежу тебе твой длинный язык! Мой меч пробился через твою стену, а уж отсечь твой язык он всяко сумеет!

– От твоего меча мало что осталось, – с издевкой укорил его дракон. – Я ведь слышу твои мысли.

Феррун не менее издевательски его заверил:

– Тогда ты прекрасно знаешь, что и того, что осталось, для твоего языка вполне хватит.

Дракон недовольно хмыкнул точь-в-точь, как это порой делал сам Феррун, но промолчал.

– Так что будем делать? – мысленно произнес Феррун. – Мне нужна помощь, и срочно.

– При чем тут я? – дракон явно любил поиздеваться. – Тебе нужна помощь, сам себе и помогай.

– Если б мог, давным-давно уничтожил всех врагов, – Феррун уже начал думать, что напрасно ввязался в эту безнадежную авантюру. Лучше б воевал с врагами, больше пользы бы было. Вспомнив про стертый меч, чуть было не застонал вслух.

– Это твои дела, не мои, – дракон демонстративно зевнул и отвернулся, притворяясь, что снова собирается поспать.

Стало темно. Феррун припомнил слова поэмы, где говорилось о словах для дракона, и, ни на что не надеясь, прочел отрывок вслух нараспев на древнем языке.

Дракон замер, будто окаменев. И вдруг Феррун услышал:

– Почему ты сразу не сказал пароль? – и хотя жесткий голос дракона все так же звучал в его голове, он как будто был каким-то другим. Более покорным, что ли. – Слушаю тебя!