Книга Мария, королева Нисландии, страница 29 – Полина Ром

На глаза Лютеции набегали слезы, но она все же признавала правоту королевы-матери и вечером с тоской заводила разговор с фрейлинами о легендах и балладах. Учиться ей откровенно не нравилось, и свое плохое настроение она охотно вымещала на Марии.

Самое главное было то, что мать с Марией почти не общалась. Осматривала при встрече в обед с ног до головы, кивала, непонятно, с одобрением или осуждением, и больше не обращала внимания. Такое отношение Марию только радовало — меньше шансов попасться.

А время между тем небрежно двигалось к середине лета.

* * *

Кстати, именно эти издевательства подтолкнули Марию выяснить, почему она является в семье гадким утенком. Мэтр Холантер с удовольствием сообщил ей об этом:

— О, ваше высочество, конечно же, я прекрасно помню то время, когда королева носила вас во чреве. Сколько было разговоров о том, какого великолепного мальчика выносит она в этот раз. Тем более, что лучший астролог королевства, сам Матирэль предсказал рождение необычайно умного сына, который будет опорой своему брату в те времена, когда дофин сядет на трон. Я уж не знаю, почему небеса отвергли эту прекрасную идею, — на обезьяньем личике библиотекаря снова расплылась ехидная улыбка. — Но ваше рождение, ваше высочество, вызвало длительную ссору между вашим венценосным батюшкой и королевой. Могу по секрету сообщить, — он действительно перешел на шепот, — что именно тогда король завел первую официальную метрессу. Конечно, через некоторое время наша королева, благослови ее Господь, вернула себе уважение мужа и даже выслала метрессу в монастырь. Но ваше рождение принесло ей отнюдь не радость.

— Что ж, теперь я многое поняла, почтенный мэтр. Но все же мне хотелось бы больше узнать о Нисландии. Мне предстоит там жить долгие годы.

Королевский дворец, в котором сейчас обитала Мария, чем-то напоминал ей исторические времена до пресловутого Людовика. До того самого Людовика, который изобрел этикет. Здесь тоже существовали всевозможные правила и придворные обряды, но все же регламентировалась жизнь во дворце не так жестко, как у французов.

Фрейлины обязательно сопровождали принцесс на прогулку и на разные мероприятия типа королевского обеда. Но спокойно смотрели, как принцесса идет по дворцу с одной только личной горничной, если знали, куда именно. Мария могла посещать без фрейлин учителей, которые жили между покоями старшей прислуги и низших по рангу придворных, ходить в библиотеку или наведываться к швеям, чтобы отдать в переделку платье.

И поскольку принцесса Мария не требовала сопровождения, то никто и не настаивал. Фрейлинам хватало хлопот с Лютецией и ее капризами. Старшую принцессу то тянуло на спортивную площадку понаблюдать за игрой дофина, то в сад для игры в мяч, то на антресоли бального зала полюбоваться на приглашенных гостей. Самих принцесс пока еще не приглашали, но фрейлины охотно помогали Лютеции подглядывать за танцами и играми тайком.

Эти танцы потом оборачивались парой вечеров воспоминаний, когда дамы обсуждали, кто из придворных что надел и какие украшения добавил к туалету, кто кому передал записку, кто с кем танцевал и как при этом улыбался.

Довольно быстро изучив прилегающий ко дворцу парк и поняв, что ни за ворота дворца, ни на задний двор, ни даже в мастерские, расположенные в башнях, хода ей не будет, принцесса сократила время прогулок. И все больше пользовалась тем, что библиотека не вызывала у фрейлин ни интереса, ни опасений, ни желания посетить это скучное для них место).