Книга Наследница старой башни, страница 138 – Полина Ром

Амелия даже не удивилась, когда в определенный момент получила приказ от лакея зайти в покои герцога и забрать собранные для ремонта кружевные рубахи. Именно там и состоялся странный, очень деловой разговор, который полностью устроил обоих.

Через две недели госпожа Флоранс под своей девичьей фамилией переехала в приличный городской домик, упакованный необходимой мебелью и штатом прислуги, а герцог принялся два-три раза в неделю заезжать к симпатичной даме на поздний ужин.

Еще через год Амелия с грустью провожала сына в столичную военную школу. Прекрасно понимая, что это лучшее, что мать сможет дать своему ребенку, она все равно не удержалась от слез. Герцогу она была благодарна и преданна, тем более что свято верила: он выполнит и все другие свои обещания.

***

Глядя в угол комнаты, госпожа Фрлоранс думала том, что, похоже, ее время пришло. Конечно, она немного волновалась о том, как все произойдет и кто достанется ей в мужья, но страха не было: Шарль всегда исполнял то, что обещал.

***

Возвращаясь из города по короткому пути и радуясь, что к ночи уже будем дома, я тихо дремала в телеге. Элли, получившая кучу впечатлений, тихо сопела, уткнувшись мне в плечо.

– Герцог-то, слышь-ка, полюбовницу свою взамуж отдает, – голос Норы звучал очень тихо.

– Ты откуда знаешь? Может, сплетни одни, – с подозрением уточнила Леста.

– Так девица Вита, что со мной на рынке болтала, горничной у госпожи этой работает. А мне Вита эта самая – родня дальняя. Они с мужем с деревни переехали уж лет десять назад, на заработки подались. Переживает теперь, возьмет ли госпожа ее с собой.

– Ну, отдает и отдает, – буркнула Леста равнодушно. – Нам от того ни жарко, ни холодно.

Бархатные и атласные платья получили в моем гардеробе полную отставку.

Недовольная Леста бурчала на меня и тщательно следила, чтобы я не выходила из дома без широкополой шляпы, прячущей лицо от солнца. Кроме того, на руках у меня почти всегда были рабочие перчатки. Но всего этого оказалось маловато, и каждый вечер я получала отбеливающую маску на лицо и выговор от компаньонки:

-- Госпожа Любава, где такое видано – самой по огородам бегать! Или у вас работников мало?

Я только отмахивалась от ее недовольства: на самом деле, дела у нас сейчас обстояли даже несколько хуже, чем в первый год. Не стоит забывать, что перед отъездом я заключила договоры и отдала большую часть земель в некоторую разновидность аренды. Да и с посадками многих культур основательно припозднились из-за свадьбы. Так что в этом году я вовсе не ожидала слишком уж роскошного урожая. Правда, высаженный крестьянами чеснок должен был принести мне деньги, но все же на душе у меня было тревожно.

Был и еще один плюс: поскольку я все же была признана официальной женой, а потом и вдовой барона Варуша фон Розера, то герцог обещал проследить за тем, чтобы я получила свою вдовью долю. Пусть я и не была внесена в завещание барона, но существовал какой-то минимум, который мне принадлежал.

В баронском замке сейчас остались служащие герцога, которые и должны были провести ревизию хозяйства. Из полученных средств герцог собирался выделить мне некую сумму, а также обеспечить присмотром, кровом, учителями, а потом и приданым дочерей барона.

Я проводила на свежем воздухе очень много времени и старалась изо всех сил. Но у меня было странное ощущение, что все мое хозяйство порушено. И растения рассажены не так, как я сделала бы, да и сами они не те, которые высадила бы для себя. Умом понимала, что в следующем году все восстановится и вернется на свои места, но пока что мои труды даже чем-то раздражали меня, не принося привычного удовольствия.