Книга Сестры Ингерд, страница 15 – Полина Ром

-- Кашу-то принести ли вам, барышни? Кашка-то вкусная, со сливочками и с медком, – голос ее звучал почти просительно. Но и я, и сестра отрицательно помотали головой.

Женщина еще минуту повздыхала, забрала миски с недоеденным супом и вышла со словами: -- Ну, оно и ладно, коли так… Вы сейчас почивайте, барышни. А завтра с утречка в путь. К вечеру уже в замке будем. – Дверь скрипнула и затворилась. По визгу половиц было понятно, что служанка ушла.

-- Олька… Может, нас наркотой накачали? Ну не может же быть это все на самом деле! – сестрица подбежала к кровати и сейчас толкала меня в плечо, добиваясь ответа.

Я раздраженно дернулась от нее и резко ответила:

-- Отстать от меня, дрянь!

-- Ты совсем дура, что ли?! – Анжелка таращила на меня глаза и, кажется, искренне не понимала, почему я не хочу с ней разговаривать. -- Совсем больная, да?! Мы тут вляпались непонятно во что. Кругом какое-то средневековье дикое, а ты старые обиды вспоминать начала?

Она продолжала хватать и дергать меня за руку, приговаривая:

-- Давай быстро в себя приходи! Тут думать надо, как сбежать, а не губы дуть! Или тебе сильно хочется замуж за незнакомого мужика? Мы по очереди плакали и истерили, но делали это тихо-тихо, опасаясь привлечь к себе внимание. Анжелка шепотом выдвигала какие-то безумные предположения, что все это розыгрыш, устроенный ее поклонниками, чтобы напугать.

-- Ага… А там, в машине нас с тобой убили тоже для того, чтобы напугать?! Ты хоть немножко думай, что несешь! – я больше не собиралась быть с ней вежливой и деликатной, к чему мама меня приучала всю сознательную жизнь.

Признаться, когда я первый раз обозвала ее идиоткой, мне стало немного легче. Через некоторое время мы обе почувствовали утомление от этих бессмысленных слов, споров и слез, уселись каждая возле своей подушки, накинув на ноги одно одеяло на двоих, и заговорили уже спокойнее.

-- Ты в окно смотрела?

-- Нет, а что там?

-- Какие-то сараи жуткие. И все снегом завалено. Видно только потому, что луна немного освещает, а так до самого горизонта ни одного огонька.

-- Думаю, здесь нет электричества, – я равнодушно пожала плечами, но про себя отметила, что сестрица сейчас не так и плохо себя ведет.

Надеюсь, эта самая служанка и еще кто-то, кто в начале помогал привести нас в чувство, примут Анжелкины требования по поводу телефона и дома за бред. Насколько я поняла, бывшие владелицы наших тел отравились угарным газом. Я опасливо покосилась на печь, не слишком понимая, когда именно она начнет этот газ вырабатывать. Умирать во второй раз мне точно не хотелось.

Кроме того, в голове у меня бродило странное слово “вьюшка”. Почему-то, возможно, из каких-то романов про дореволюционную жизнь в России, мне казалось, что эта самая вьюшка – деталь печи. Правда, эти воспоминания не несли никакой пользы: я все равно не знала, как этой вьюшкой управляют.

Глава 7

Анжела тоже некоторое время устало молчала вместе со мной, очевидно, обдумывая что-то свое, а потом неожиданно спросила:

-- Оль, а баронетта – это кто?

Я неопределенно пожала плечами и ответила:

-- А фиг его знает... Вообще-то жена барона – баронесса. Раз эта… – я мотнула головой в сторону двери, обозначая ушедшую служанку – Назвала нас с тобой баронеттами, значит, они, ну, то есть -- мы -- дочери барона.