Книга Сестры Ингерд, страница 98 – Полина Ром

-- Не переживай, Густав, найдешь себе работу по силам и останешься здесь.

Пыхтя и сильно прихрамывая, Густав внес небольшую охапку очень толстых поленьев, которые и принялся складывать в камин. Следом зашел Рольф, неся на вытянутых руках старую драную корзину, аккуратно забитую дровами.

-- Знаешь, малышка, – сказал он, отдышавшись, – я думаю, нам следует съездить на городской рынок и присмотреть тебе помощницу. Пусть на первое время хотя бы одну.

***

На рынок мы отправились на телеге. Рольф сперва возражал и пытался уговорить меня поехать в домике, но у я уперлась:

-- Какой смысл сидеть в студеной коробке? Даже если мы сейчас растопим печурку, прогреться до рынка домик не успеет. Тут ехать-то всего ничего.

-- Ты хозяйка этих земель!

-- Рольф, домик все равно придется вскоре отдать, и другого не будет. А в телегу гораздо проще будет сложить то, что нам понадобится. И потом, прислугу я тоже в графском домике повезу? И мешки с картошкой?

Муж еще поспорил некоторое время, но без особого энтузиазма. Потом они вдвоем с Густавом выкатили одну из телег и принялись запрягать коней. Я же тем временем вернулась в дом и торопливо утеплялась всем, что попадалось под руку. Даже не побрезговала взять огромный овчинный тулуп, который еле дотащила до телеги, такой уж он был неподъемный. Густав в почти таком же тулупе сел за возчика, а Рольф поехал на своем вороном красавце.

Этот рынок разительно отличался от того, что мы видели в графском городе. Даже сейчас, спустя год после пожара, в воздухе стоял легкий запах гари. Торговых рядов как таковых не существовало. От них осталась только пустая площадка и заметенные снегом обгорелые столбики. Все продажи велись прямо с выстроенных в кривую линию телег. И покупателей, да и продавцов было совсем не много.

Первое, на что я нацелилась — жестяные ведра. Они понадобятся даже для того, чтобы наполнить котел горячей водой и натаскать воды в мыльню. Отмыться с дороги я хотела больше всего. Да и стирать одежду тоже где-то надо. Так что за ведра Рольф расплатился, не торгуясь. Остальные изделия жестянщика мне не приглянулись: грубовато сделано.

Некоторые жители узнавали своего барона и кланялись. И уже после первой покупки на нас аккуратно, стараясь не показывать любопытства, глазели и покупатели, и торговцы. Телега наша осталась в стороне от торгового ряда, и Густав медленно, чуть прихрамывая, стаскивал туда все, что мы приобретали. Никаких особых изысков здесь не продавалось. Не было ни стекла, ни роскошных тканей, ни даже глиняной посуды.

-- Рольф, а посуду вообще здесь не делают?

Он чуть растерянно пожал плечами и ответил:

-- Раньше вроде торговали. Я помню, как в детстве свистульки покупал.

Свистульки – это не совсем то, что я хотела бы купить. Но, понимая, что муж сейчас знает о своих землях примерно столько же, сколько и я, со следующим вопросом я обратилась к Густаву.

-- Мне нужно купить еще посуды, чтобы готовить. Хорошо, еще хотя бы картошки и капусты. И подскажи, где можно поискать служанку?

Отвечал мне Густав неторопливо, делая паузы и как бы соображая: как лучше-то.

-- У медника мастерская уцелела. Оно, конечно, подороже глиняной будет, но всякие этакие штуки для кухни у него есть. Ежли еды какой купить надо, так это прямо торговцам и говорите. Морозы сейчас, а овощ всякая – штука нежная. Потому на телегу не вытаскивают, а в сене хранят, чтобы не померзло. А ежли насчет прислуги, это бы вам к святому отцу сходить. Он завсегда всё про всех знает. Кто, может, вдовой остался, а кто, может, и без дома. Ну и чтобы хозяйка ладная была, он вам все и обскажет.