Книга Законы стаи, страница 117 – Полина Ром

Обоз шел довольно споро, дороги были неплохие, местами даже мощёные. Чаще останавливались на ночлег где-нибудь в поле, но несколько раз — в небольших городах.

С середины пути обоз начал потихоньку меняться и уменьшаться. Иногда, бывало, что в каком-нибудь городишке оставались пара-тройка кибиток, а новая в караван вливалась только одна.

Возчик, к сожалению, оказался слишком неразговорчивый, кормиться он ходил к какому-то своему приятелю и спать устраивался там же. Так что практически мы ехали одной семьей.

Олла вязала какой-то бесконечный чулок, Мари, когда дорога позволяла, тоже возилась со спицами. И только мы с бароном изнывали от скуки.

Когда ночевка выпадала в городе, докупали еды в дорогу. Где-то дней через восемь-девять я вздохнул с облегчением — цены, по сравнению со столичными, упали почти вдвое. Это не могло не радовать. По крайней мере этот год мы не умрем с голоду.

Иногда тихонько переговаривались о какой-нибудь ерунде — монотонная дорога выматывала.

— Оскар, — задумчиво спросила Мари, — а помнится, ты говорил, что к городу барона прилагаются еще две деревушки.

— Да. В документах прописано. Болотное и Серая пустошь.

— А барон говорил, что он эти деревушки продал. Помнишь, одну вроде на приданое сестрам пустил, а со второй долги раздал.

— Я-то помню, — вздохнул я. — Но их владелец умер бездетным, они так же перешли под королевскую руку, а главное, они такие же нищие и все в долгах.

— Да уж! — покачала головой Мари. — Даже и непонятно, повезло нам или нет.

Пару раз мы в небольших городках ухитрялись вечером пробежаться по лавкам — просто прикинуть, что к чему. Предметов роскоши и каких-то деликатесов практически не продавали, такое можно было купить только днем в центре городишки. Однако, крупы-овощи-мясо, простые ткани и обычные инструменты были вполне доступны.

Мы всё ехали и ехали, вокруг расстилались убранные поля и огороды. Редкие деревья, высаженные вдоль дороги, почти полностью сбросили листву, а в прохладном воздухе все отчетливей пахло морем. Этот запах ни с чем не спутать.

В последнюю седмицу караван стал совсем крошечным. Остались только десяток груженых телег купца, который и собирал путников, охрана, мы и еще две кибитки каких-то лавочников. Городов больше почти не встречалось, только крупные села. В одном из них мы остановились на ночлег.

С утра накрапывал дождь, и как мы ни прятались под вощеные накидки, выделенные возчиком, все равно продрогли и замерзли. Поэтому, я решил, что лучше немного переплатить, но спать в тепле. Благо, что местные крестьяне охотно пускали путников в дома за весьма скромную плату.

— Только ить, почтенный, мы уже повечеряли. Ну, голодными-то не оставим — сейчас жинка похлебку разогреет. Малость подождать надобно будет.

Хозяин чем-то напоминал нашего возчика. Такой же вислоусый, не слишком разговорчивый и крепкий. Молча помог стаскать вещи из телеги под навес и поманил рукой в дом.

Усадили нас за пустой стол на широких лавках. Хозяин скрылся где-то в глубине избы, за щелястой перегородкой. У печи хлопотала дородная женщина, приговаривая:

— Промерзли, миленькие? Ничо-ничо, ща я быстренько горячего спроворю. А ты, молодайка, не сиди, — обратилась она к Мари. — Вон хлебушек-то лежит, видишь? Вот возьми, да напластай.