Книга Невестка слепого барона, страница 66 – Полина Ром

Конечно, первые дни после того, как я «построила» свекровь и Агапу, я чистила, белила и отмывала дом, как бы утверждаясь в своих правах хозяйки. Но это было чисто внешнее проявление некой самостоятельности. На самом деле я прекрасно понимала, что и дом этот не принадлежит мне, и вся власть моя совсем ненадолго. Вспоминая о том, как книжные попаданки разворачивали бизнес, я прекрасно понимала, что за год каких-то серьезных денег заработать просто не успею. А ведь через год вернется баронет…

Боюсь я этого мира или нет, но решать проблему своего выживания нужно сейчас. Решать, как уходить и где взять документы. Решать, где жить потом и на что именно жить. Барон казался мне самым вменяемым членом семьи, хотя бы потому, что явно недолюбливал жену и сына. Так что предложение на разговор я приняла не просто с радостью, а еще и с тихой надеждой: вдруг узнаю что-то важное, что поможет мне выжить?

Беседа с господином бароном начиналась медленно и сложно, со многими паузами. У меня не было оснований слишком уж доверять ему и сообщать, что я собираюсь сбежать от его сына. Он же, похоже, пытался определить, что я за человек: задавал вопросы о моем детстве, просил поделиться самыми яркими воспоминаниями о родителях и прочее. Я просто вынуждена была сообщить ему, что упала в монастыре с лестницы и сильно ударилась головой.

— Поэтому, господин барон, ни на один вопрос я ответить не могу. Я даже родителей собственных с трудом в лицо узнала, а уж как там в детстве было, почти совсем ничего не помню.

Некоторое время мы оба молчали – беседа не клеилась. Мне казалось, что барон тоже опасается меня, хотя я совершенно не понимала, как бы я могла ему навредить. С моей точки зрения, именно я была самым бесправным существом в этом мире, и вся моя внешняя власть держалась исключительно на сиюминутном страхе Агапа и баронессы. Как только они получат возможность сопротивляться, жизнь моя превратится в ад, если до этого времени я не сбегу. Излишками милосердия не страдали ни та, ни другая.

Пауза становилась тягостной, да и взвар в кружках уже остыл. И потому я, чтобы разбить неловкое молчание, спросила:

— Господин барон, а что это такое интересное вы делаете из ниток?

— Это сеть, Клэр. Рыболовная сеть.

Вот оно что! Теперь я уже и сам поняла, что это обычная сетка, только новая и свитая в толстенный жгут. Скорее всего, в жгут он ее свивает, чтобы она не путалась.

— Вы что, умеете ловить рыбу, господин барон? – это казалось мне сомнительным. Видел он, как я уже поняла, довольно плохо.

Барон как-то странно вздохнул и заговорил:

— Я не умею ловить рыбу, девочка. По первому морозу мимо баронства будет проезжать купеческий обоз. Путь их лежит в Хагенбург. А там, как известно, есть небольшой морской порт. Многие жители Хагенбурга занимаются рыбной ловлей. Да и у самого герцога есть два баркаса, которые выходят на ловлю для его кухни. Так что рыболовные сети я продам купцам и на эти деньги смогу покупать себе дрова и все другое, что понадобится.

Я зацепилась в его речи за слово «себе». В смысле: “покупать себе дрова”?! А семья что, не давала ему дров зимой?!

— Вы говорите так, господин барон, как будто все вокруг, в том числе и дрова во дворе, не принадлежат вам.

После моей фразы барон замолчал и надолго. Я уже чувствовала некоторую неловкость и думала о том, как бы забрать посуду и тихонько уйти, однако он, видимо, что-то решив для себя, заговорил и говорил долго: