Книга Невестка слепого барона, страница 78 – Полина Ром

Я смогу узнать, как выжить подальше от мужа. Ведь когда пропадет сдерживающий фактор в виде его собственного отца, баронет немедленно превратится в мерзкую скотину. Это было совершенно очевидно. Так что после разговора я уходила к себе, окрыленная мечтами о спокойной жизни. Пусть даже и не сейчас, но в будущем. Именно благодаря этому разговору несколько дней у меня было совершенно восхитительное настроение. Я радовала свекровь столь любимыми ею крупяными брикетами с различными соусами: готовила и молочный, и сырный, и даже овощной, от которого она, к сожалению, брезгливо сморщилась. Мне же овощной соус понравится больше других: он был легкий и не такой жирный, как предыдущие.

***

Метель разыгралась в воскресенье с самого утра. Погода была настолько мерзкой, что я даже не рискнула сходить в храм. Сидела в своей комнате у окна, от которого дуло довольно сильно, и шила рубашку, про себя отметив, насколько аккуратнее и ровнее у меня теперь получаются швы. После разговора с бароном прошло всего несколько дней, но я чувствовала себя так, как путник в пустыне, увидевший на горизонте оазис. У меня появилась надежда. Именно поэтому столь чуждое мне занятие, как шитье, больше не вызывало раздражения: ведь я училась шить для себя.

После обеда метель только усилилась, переходя в настоящий буран. В дверь дома застучали так сильно, что я услышала это даже из своей комнаты. Баронская башня стояла на отшибе и от города, и от крестьянских поселений, и до сих пор к нам ни разу никто не приходил. Я бегом спустилась вниз и застала в трапезной встревоженную свекровь. В дверь между тем продолжали барабанить.

— Пойди, спроси, кто там, – свекровь стояла, опираясь одной рукой на стол и явно не собираясь открывать сама.

Я подошла к дверям и сдвинула в сторону деревянную заслонку, открыв незастекленное окошко на уровне глаз. По комнате мощно рванул ледяной ветер. Сквозь решетку удалось разглядеть только двух мужчин, изрядно посеченных снегом. Один из них стоял поодаль и держал поводья массивного жеребца. Грива бедной лошади была полностью забита снегом и свисала жесткими сосульками. Бедный конь недовольно мотал башкой.

К решетке приблизилось избитое ветром, мокрое от тающего снега мужское лицо темно-красного, как после парилки, цвета. И человек почти прокричал, перебарывая порывы ветра:

— Скажи барону, что ночлега просит Люке фон Брашт. Да поживей, девка, пока я не околел! — похоже, они принял меня за прислугу.

Я бегом побежала на третий этаж.

Барон спускался вместе со мной, изредка опираясь на мое плечо для равновесия, и торопливо говорил:

— …воевали вместе. Непонятно, какими судьбами паршивца Люке занесло сюда! Но если это он… пусть служанка устроит коня в конюшне, и нужно найти ему место для ночлега…

Разговаривал с гостем барон лично, и через минуту дверь распахнулась, впуская в дом продрогшего путника.

Агапа побежала встречать слугу и устраивать коня. А гость, скинув прямо на пол и заснеженный плащ с капюшоном, и толстенный вязаный шарф, и огромного размера перчатки с мехом внутр, осипшим голосом сказал:

— Слава Богу, Конрад, что ты еще жив, старина! Больше всего боялся, что ты помер, и нас не пустят в дом.

— Проходи, проходи скорее к огню. Что понесло тебя в такую погоду?! Ты всегда был авантюристом, Люке, но никогда не был сумасшедшим. Проходи! Кстати, позволь я тебя представлю жене и невестке...