Книга Усадьба леди Анны, страница 20 – Полина Ром

Бертина хотела, даже очень. Поняв это по ее лицу, Анна продолжила:

— Я даже не знаю, к кому обратится, чтобы добиться твоего назначения. Конечно, мне должна будет помочь моя личная горничная, но если нет… Что ж, я обращусь за помощью к своей компаньонке, донне Мариэтте. Думаю, она не откажет мне в советах.

В общем, разговор наладился, и за эту ночь Анна узнала столько, сколько смогла запомнить. Конечно, сведения были обрывочные, но каждое из них добавляло к картине мира небольшой, но плотный штришок.

Обращаться по поводу смены прислуги, да и вообще по любому бытовому поводу действительно стоило к донне Мариэтте. Именно у этой почтенной донны находился кошелек, где хранились деньги самой Анны. Оттуда из кошелька оплачивались туалеты и драгоценности. Оттуда брали деньги для раздачи милостыни и на прочую благотворительность.

А вот проживание во дворце было бесплатным. Отопление и еду поставлял герцог. Ему же пришлось содержать фрейлин, мастера красоты и куафера. Да, Альфонсио де Веласко был богат, так как после смерти отца Анны получил и герцогский титул, и майоратные земли. А также в нагрузку ко всему этому двух племянниц с закрепленным приданым. Дядюшка был этим крайне недоволен, но этикета ради отказать двум осиротевшим девушкам не мог: это вызвало бы дурные толки при дворе. Новый герцог был довольно скуп и выше всего в мире чтил этикет и Святую Церковь.

Анна быстро сообразила, что толстячок из тех людей, для кого самое важное в жизни это знаменитое: «что люди скажут!».

Старшую сестру, донну Изабеллу, планировали отдать за франкийского герцога. Теперь туда же отдадут Анну, вручив приданое покойной сестры: богатые серебряные рудники на спорных территориях.

«В общем-то, это я и так уже знаю. Интересно, а кроме рудников хоть что-то полагается мне лично?»

К сожалению, этого Бертина не знала. Зато довольно много рассказала о дворцовых нравах и правилах. Анна, переосмысливая информацию, все больше начинала паниковать.

Существовал очень четкий распорядок дня, которого обязаны были придерживаться все живущие здесь: как господа, так и слуги. Святая святых — некая табель о рангах. Таковая существовала даже среди прислуги, и придерживались ее очень строго.

Прислугу кормили по-разному и даже в разных помещениях. Старшие: экономка, дворецкий, мажордом, старший кухмистер и личная горничная герцогини вместе с личным лакеем герцога питались отдельно в специальной комнате. У всех у них были собственные слуги.

Те, кто рангом пониже: простые горничные, старший конюх, швеи и лакеи, питались на кухне. Для них накрывали общий большой стол, и их обслуживал кто-то из учеников, недавно принятых на работу, или, что бывало чаще, самая провинившаяся горничная, которая потом перекусывала остатками где-то в углу.

Повара питались отдельно от всех, чаще всего небольшими группами, и, хотя их не обслуживали за столом, ели зачастую не хуже господ. Служителей конюшни, всяких там конюхов-грумов в дом и вовсе не пускали. Таким выносили еду на улицу. Там же вместе с ними перекусывал и садовник с помощниками.

Ели строго по часам. Если опоздать к обеду, можно и вовсе было остаться голодной.

— Ежели кто из господ задержит, например, то и все… Тут уж как экономка решит.

— Ты часто голодной остаешься?