Книга Печать секретности, страница 110 – Ирина Дегтярева

Вячеслав Евгеньевич к таким не относился. Рядовой оперативник в прошлом, он теперь раздувал щеки только перед сотрудниками банка. Перед Егоровым пыжиться не стал.

– Пойдем, дружище, – сказал он по-простому. – В моем кабинете спокойно поговорим. Надоели эти банкирские рожи.

В кабинете висел календарь с фотографией дома два на Большой Лубянке. На столе стоял бронзовый бюстик Дзержинского. Намеки на прошлое хозяина кабинета.

– Присаживайся. Чай, кофе? Фотку этого типа принес? Мы его тогда засекли, но упустили. Мне такой выговор закатили! – он похлопал себя по крепкой шее. Красно-кирпичное его апоплексическое лицо выражало оживление, оттого что его знания и дела давно минувших дней вызывают интерес у молодежи, тем более у военной контрразведки.

Вася, усаживаясь в мягкое кожаное кресло, подумал, что на месте Шпилева вряд ли стал бы так радоваться. По всему выходит, что упущенный ими тогда предатель работал все эти годы на английскую разведку.

Если бы не такие вот проколы, разведке противника пришлось бы уходить в отставку, а раз они еще трудятся на разведывательном фронте, значит, не все потеряно. Не знал тогда Шпилев и его товарищи, с кем имеют дело? Могли же догадываться. В чем загвоздка, Василий вознамерился сейчас выяснить. Он показал фотографию Климова.

Шпилев всматривался в фото довольно долго, словно перебирал архивные папки, сложенные в беспорядке в его голове. Они стояли вперемежку с пустыми водочными и пивными бутылками, эти воображаемые папки, на них висели клоки паутины, сотканной из сотен разных никчемных документов, отписок, отчетов, из обрывков воспоминаний, фотографий, лиц, знакомых и не очень. Василий иногда думал, что и его голова вот-вот превратится в такой же замусоренный склад, поэтому время от времени пытался систематизировать. Частично то, что не являлось секретным, подшивал в папки и хранил дома. Это были сведения о новинках в оружейном секторе, в политике, в сфере Минобороны – во всяком случае, все это не приходилось держать в голове. А вот у Говорова в воображаемой картотеке в голове наверняка царил образцовый порядок, с его-то феноменальной памятью.

Положив фото на стол, Шпилев ничего не сказал, но его выражение лица говорило само за себя. Он узнал Климова.

– Вячеслав Евгеньевич, а все-таки почему вы его упустили? Не были готовы к встрече Уистла с кем бы то ни было? Не хватило людей для наблюдения?

Шпилев вздрогнул и полез за сигаретами. Курил он тонкие коричневые сигареты с запахом шоколада, которым наполнился уже через минуту весь кабинет, навязчиво и приторно. «Лучше бы уж горюновский табачок», – подумал Василий.

– Ты знаешь, а ведь в самом деле не ждали. Вели мы Уистла от Москвы. Он уже тогда относился к той категории дипломатов, которые должны уведомлять МИД о своем выезде из Москвы. Ехал он с женой в посольской машине. Останавливались они кое-где, смотрели достопримечательности. К обеду прибыли в Ярославль.

Это произошло девять лет назад, но Шпилев хорошо запомнил тот дождливый августовский день. Он поехал с наружкой потому, что Уистл был его персональной ответственностью, Вячеслав Евгеньевич собирал на него материал, зная уже в то время, что он из МI6. Решил сопровождать. Лично.

Поездка за пределы Москвы – это всегда напряжение для контрразведчиков. Чужая территория, возникают вопросы, привлекать ли к работе местных товарищей из региональных УФСБ или воздержаться? До своей базы далеко, может и не хватить людей, если нарисуются непредвиденные обстоятельства. И они нарисовались…