Книга Печать секретности, страница 120 – Ирина Дегтярева

Шмелев крамольно предположил, что эта задержка в гараже обоснована тем, что девушка вынимает младенца из детского кресла и пересаживает, сонного, в кенгурятник. У Шмелева недавно родился ребенок, и он испытал детские кресла и кенгурятники на своем отпрыске. У Егорова все эти тонкости с Валеркой брала на себя жена, да и за одиннадцать лет все подзабылось.

Девушка в темноте проходила по дорожке до крыльца дома и там зажигала свет, освещающий крыльцо и две железные двери, одна из которых вела в дом, другая в бойлерную.

Боевики тоже неплохо маскировались. Женщина была женой одного из членов группы. Она подвозила ингредиенты для изготовления взрывных устройств, продукты и так же, как группа наблюдения ФСБ, перевозила членов банды в машине на полике за передними сиденьями или в багажнике. Пока длилась «гаражная пауза», в темноте из гаража проскальзывали несколько бородатых силуэтов. Их хорошо было видно с помощью прибора ночного видения.

Горюновские оперативники и без того знали, кто в доме. Горюнов «провел инвентаризацию», как он сам это называл. Однако бывал там не так часто, состав боевиков мог меняться.

Егоров решил послать Инну Титову осторожно порасспросить уборщицу, приводившую дом в порядок раз в неделю. Хозяйка, сдавшая игиловцам дом, справедливо опасалась, что жильцы запакостят там все (была уверена, что заселилась молодая пара с ребенком), а потому поставила условие – такой вот контроль за чистотой, будет приходить ее уборщица. Значит, на это время всем боевикам надо прятаться. «Кто не спрятался, я не виноват». Куда они все исчезали – загадка. Хотя Василий подозревал, что в гараже затаивались. Там, по словам Горюнова, есть погреб под бетонным полом.

«Почему как уборщиц допрашивать, так я?» – возмутилась было Титова, но в итоге провела опрос. Сомнения Егорова подтвердились. Не все так уж контролировал Горюнов. Игиловцев в доме было, по-видимому, гораздо больше, чем полагал Петр, хотя бы по количеству спальных мест.

Уборщица описала таинственный матрас на раскладушке (зачем, если двухэтажный дом снабжен всем необходимым с лихвой?), массу грязной посуды и странные метаморфозы с одеждой и обувью хозяев. Гардероб менялся полностью каждую неделю. В шкафах возникали новые костюмы, мужские, и сменялась обувь. Полностью. Это удивило даже не столь наблюдательную немолодую украинскую женщину, работавшую в России, чтобы содержать внуков-бездельников, да и вообще, хоть как-то оплачивать коммунальные услуги на Украине, нищей и разграбленной.

Василий в ожидании развития событий пялился в окно на задний двор. Отсюда виднелись поле за забором и хозяйский огород с грядками, окаймленными бетонными бордюрами. Розы, укрытые еловым лапником, клумбы, вычищенные от опавших листьев и давно отцветших цветов. О лете и даже о недавней осени уже ничего не напоминало.

Егорову сообщали, что Климов почти не общается с боевиками. Отсиживается в своей комнате. Иногда разговаривает с женой. У него одноразовый мобильный. У нее тоже. При этом она уходит из квартиры, оставив там зарегистрированный на нее мобильный. Так что прослушать ее не представляется возможным. Зато можно слышать, что говорит в доме у боевиков сам Климов. Ничего интересного для Егорова – объект утешал жену, обещал, что скоро они встретятся.