Книга Печать секретности, страница 69 – Ирина Дегтярева

– Это вы свою будущую статью проговариваете?

Инна иронизировала, однако сама чувствовала примерно то же самое. Она во многом замечала двойные стандарты, о которых витийствовал журналист. Титовой, правда, посчастливилось узнать и настоящих патриотов – таких, как Ермилов, Егоров и некоторые другие сотрудники, однако и они порой подшучивали над своей одержимостью, демонстрируя холодный цинизм, пытаясь проявить мнимую объективность. А Инна с каждым годом работы убеждалась, что ни в вере, ни в патриотических проявлениях не может быть и не должно быть объективности. Принимать можно только одну сторону – слепо и безоговорочно. Только так можно защищать страну. И, услышав клич «Наших бьют!», кидаться в драку, отчаянно и самозабвенно. Даже если наши не всегда так уж симпатичны. Достаточно того, что они «наши».

Нечто похожее утверждал Егоров. Когда вылезал очередной раз из подвала, из тира, где пропадал под любым благовидным предлогом, он, словно после парной, становился мягким, пропадала жесткость из его глаз и черт угловатого лица. Егоров располагался на диване в их с Говоровым кабинете и любил порассуждать. Титова, оказавшись в их кабинете, примостившись на краешке стула, внимала, стараясь пригасить восторг в глазах. Василий витийствовал:

– Что нам говорят со всех сторон? Кругом честные, порядочные, не может быть у нас предателей! Так откуда они берутся? Да ты почитай то, что у нас в киосках продают. Как бы раньше сказали, сплошь антисоветчина. А если быть точным, антироссийская пропаганда, и она разлита, как яд, по страницам, по строкам газет. Исподволь, рассчитывая на незнание истории страны, истории спецслужб уж тем более. То же по телевидению. Они что, в безвоздушном пространстве, предатели? Они в этой среде, из нее проросли. И даже не сорняки, а что-то вроде хищных растений, плотоядных или, скорее, тех, что подделываются под культурные. Есть такие в природе…

Глубоко посаженные синие глаза журналиста из-под темно-русых бровей смотрели на нее грустно и заинтересованно. Титова спохватилась, что несколько вышла из образа недалекой исполнительной девицы, которой поручили опросить журналиста.

Он налил ей чаю в большую кружку, продиктовал объемный список знакомых и неожиданно поинтересовался, свободна ли она вечером. Инна настолько растерялась, что не сразу нашлась, как лучше ответить. Первым порывом было позвонить Егорову и спросить разрешения, но она все же решила, что стоит оставаться в роли неопытной девочки, а значит, ей ничего не помешает встретиться с разрабатываемым объектом. Ермилов нередко называет объект «телом», но это звучит почти как из лексикона патологоанатомов, впрочем, занимаются они примерно одним и тем же – препарируют.

– Может быть. Я бы сходила с вами в какое-нибудь кафе, но с меня на работе потребуют результата. А кроме списка… – она развела руками. – Вот если бы что-то еще.

– Ну тогда стоит постараться, – рассмеялся Щеглов, подвигая Инне пару конфет «Красная шапочка». – Что-то мне подсказывает, что недавняя странная история с моей несостоявшейся командировкой во Владивосток… – он рассказал ей вкратце то, что Инна и так знала. Она кивала с интересом, ела «Красную шапочку» и гадала, кто из них двоих волк, а кто Красная Шапочка?

– Любопытно. – Она обожглась чаем. – И все-таки не просто так ведь вас «вызвали» во Владивосток. Есть идеи, кто это подстроил?