Онлайн книга «Локация «Берег»»
|
Кедровы были все же в лучшей ситуации чем многие беженцы — своя каюта, хоть и крошечная, но как дом. Пока корабли ожидали своей участи в Истанбуле, Иван в свободные от служебных обязанностей время гулял с Антониной по городу. Отношения их стали более теплыми, хотя Тоня не могла не замечать Ольгу, медсестру, проводившую много времени с Иваном Аркадьевичем. Антонина была дочерью старинной приятельницы матери Ивана, и решение венчаться Кедров и Тоня приняли только для того, чтобы облегчить ее судьбу в эмиграции. На военный корабль она вряд ли попала бы, не являясь родственницей или женой члена экипажа. Мать ее умерла от тифа еще в Крыму. Отца убили на Перекопе. (Войска и кавалерия костьми ложились, чтобы дать время погрузиться на суда гражданским и войскам.) Несмотря на отношения с Ольгой, в память о своей матери, Иван решился на венчание с Антониной. Нет, он потом не жалел о своем импульсивном поступке, однако Лёля все время была на глазах и то, что она смирилась с его решением и даже одобрила, не меняло ровным счетом ничего. Так вышло, что общее, всенародное горе, развал Российской империи, тысячи смертей в братоубийственной войне, вынужденная эмиграции, чужбина, сплотили этих троих людей. Воспитание и нравственное единение в горькие минуты не позволяли им скатиться на склоки и дрязги. Они предпочитали отмалчиваться и не замечать двусмысленного положения — фактического двоеженства Кедрова. У Ивана хватало времени и сдержанной нежности на обеих женщин. Он продал медальон из золота с ликом святого Иоанна, который не снимал с детства, чтобы купить фруктов и сластей на Большом базаре (Kapali Carsi) в Истанбуле для юной Антонины и гранатов для Ольги, страдавшей от недоедания анемией. Вообще, маленькие ювелирные лавочки бывшего Константинополя пополнились в те дни драгоценностями русских эмигрантов. Пассажиры эскадры продавали их почти за бесценок, лишь бы хватило на еду и одежду. В Бизерту отправились порознь — гражданские, жены и дети военных моряков шли на «Великом князе Константине». Чуть больше тридцати военных кораблей под конвоем французских кораблей совершили переход до Туниса. В самое неспокойное время — бушевали бури и не только в оставленной за кормой России, но и на море. Русской эскадрой командовал однофамилец Ивана Аркадьевича — вице-адмирал Кедров. Он довел эскадру благополучно до Туниса, передал командование контр-адмиралу Беренсу и уехал в Париж. Еще в Севастополе Антонина порывалась остаться в России. Но Кедров уже тогда понимал, что рассчитывать на амнистию, обещанную Фрунзе, не стоит. Он читал сводки в штабе флота, где говорилось, что Троцкий позволил своим войскам две недели грабить и убивать «врагов народа». «Антонина — дочь царского подполковника, молоденькая, красивая вызовет по меньшей мере волну вожделения, а потом и «классовой ненависти», — рассудил Иван Аркадьевич и повел ее в храм Всех Святых венчаться. Без белого платья и сам без фрака, без колец… Бизерта встретила их промозглыми ветрами и накатывающей волнами тоской по дому на Волхонке. Теперь дом существовал только в воспоминаниях Кедрова и на нескольких уцелевших фотографиях, которые Иван протаскал в своем саквояже две войны — Мировую и Гражданскую. В Мировую войну ему довелось работать под началом Николая Ниловича Бурденко. Иван считал его талантливым хирургом и великолепным организатором. Многому у него научился. И уже после того как Бурденко контузило на линии фронта и Николай Нилович вернулся в Юрьевский университет, где стал заведующим кафедрой хирургии, Кедров перешел во флотские врачи. А потом революция и Гражданская война… О какой карьере можно было думать? Только спасать, сшивать, ампутировать, применяя знания и умения, полученные от Бурденко. |