Книга Вызовите посла, страница 120 – Ирина Дегтярева

Бетонный забор и в самом деле переходил в железные ворота. И они были заперты.

— Вот это номер! — растерялся Ермилов.

Подсветив себе сотовым телефоном, он обнаружил калитку с навесным замком, дужка которого оказалась не вставленной в замок. Олег открыл дверцу, она скрипнула пронзительно, и он перешагнул высокий порог, как комингс на корабле, с ощущением, что сейчас получит по затылку железной трубой и его утащат в темноту. Обнадеживало, что в этой же темноте затаились и свои.

Где-то в конце двора горела готовая вот-вот перегореть лампочка, источая слабый, почти оранжевый свет, который нисколько не освещал пространство. Слева угадывались силуэты запчастей от автомобилей, сваленные в кучу. Наверное, от битых машин.

«Какой идиот им выбрал это место для встреч? Здесь сам черт ногу сломит».

Вдруг от стены отделилась фигура. В руках незнакомца белел пакет, упомянутый в записке.

— Вы ждете Мишу? — дав петуха, фальцетом спросил Ермилов.

Он чувствовал в себе какое-то раздвоение. С одной стороны, он серьезно относился к происходящему, а с другой — представлял, как забавляются те, кто слушает их неподалеку, его парольную фразу, произнесенную сорвавшимся голосом. Велась аудио- и видеозапись на камеру с инфракрасным объективом.

— Нет, я опоздал на последний автобус, — заученно ответил молодым голосом незнакомец. Акцент явственно слышался в его речи.

Он шагнул ближе, и Олег увидел усы и очки. Как и описала Джордана Олеся и как Ермилов сам запомнил Тимсона, неосмотрительно засветившегося на записи, сделанной видеокамерой в кафе. В Москве еще очень мало было видеокамер. Кто мог подумать, что они есть и в этой забегаловке в Останкино?

— Меня зовут Роберт.

— Сергей, — машинально ответил Ермилов, пораженный, что Тимсон назвал свое подлинное имя.

— Мне Майкл много о вас рассказывал. И у меня, и не только у меня, сложилось впечатление, что вы перспективный человек. И дело не только в ваших полезных знакомствах, но и в вашей работе, в вашей сообразительности и аналитических способностях, если судить по той статье, которую мы читали о Петрове.

— Спасибо! — Олег изобразил, что польщен. — Но далеко не все меня так высоко оценивают, как вы. А если и оценивают, то не в долларовом эквиваленте.

— Да, я слышал о вашем стесненном финансовом положении. Но это дело поправимое. Вам придется подписать только одну бумажку. Давайте присядем. Тут у стены скамейка. Я там вас и дожидался. Присядем.

Он взял Олега под локоть, и Ермилов изумился, какие крепкие пальцы у этого на вид щуплого парня.

Уже посветлело, и Олег разглядел скамью у стены. Тут, наверное, курили механики и дожидались своих машин из ремонта автовладельцы. Рядом со скамьей стоял искусно вырезанный из шины и спаянный воедино с колесным диском вазон, куда кидали окурки.

— Майкл сказал, что у вас есть запись показаний одного человека. Нам было бы очень интересно ее прослушать.

— Без проблем. У меня с собой диктофон. В нем интересующая вас кассета. Включить?

Роберт кивнул и подался вперед.

— Но там по-болгарски… — предупредил Ермилов.

— Все равно. Включите.

В сумерках этого грязного двора, пропахшего бензином и машинным маслом, зазвучала болгарская речь. Олег, разглядывая фальшивые усы своего потенциального куратора, подумал, что жизнь разведчика — это не погони и перестрелки, а грязный задний двор и тайны, покрытые московским, или лондонским, или нью-йоркским, или каким угодно мраком.