Книга Вызовите посла, страница 95 – Ирина Дегтярева

Из принципа Петров решил предложить свои услуги кому-нибудь другому. Дождался счастливого момента, когда жена уехала в Москву, закатив напоследок очередной скандал с битьем казенной посуды. Осколок рассек ему руку, и Александр ходил на перевязки.

Уже подкатила весенняя жара, и рана на руке, довольно глубокая, мокла, никак не заживала, и у Петрова имелся отличный повод посещать местный госпиталь. Туда же наведывался англичанин из посольства, который залечивал в хирургии обожженную руку. Александр узнал об этом случайно. Сидел в коридоре, ожидая своей очереди, когда Бертон, так звали этого человека, вышел из кабинета, баюкая перебинтованную руку, бледный от боли после перевязки.

Петрову тогда и в голову не могло прийти, что Бертон не случайно появился в полутемном длинном коридоре, где пахло хлоркой и аптекой. К Александру тогда уже присматривались. Его заметили в компании Богны, его видели пьяным в ее же компании и в обществе ее друзей. Хотя Петров и старался избегать шумных компаний.

В любом случае сотрудники советского посольства, которые осмеливались вести себя таким образом, обращали на себя внимание сразу же. В первую очередь своих контрразведчиков.

Однако Петров опередил сотрудников MI6, искавших возможности подхода к нему и, как трудолюбивые пчелы, вившихся вокруг хоть и дурно пахнущего, но богатого на пыльцу цветка.

Петров осторожно расспросил у врача, что это за человек с мученическим лицом выходит каждый раз из кабинета. Узнал и как долго собирается Бертон приходить в госпиталь на перевязки. Врач сказал, что ожог серьезный и ходить к нему Бертон будет еще долго. (Врача умаслили немалыми деньгами, чтобы в его кабинете два раза в неделю по нескольку минут посидел англичанин и чтобы врач корректно проинформировал русского, если тот полюбопытствует.)

Уже к следующему разу Петров подготовил записку на английском с предложением своих услуг. Он зашел в госпиталь в тот день на ватных ногах. Каждый встречающийся ему по дороге к кабинету хирурга человек вызывал в нем подозрение, врачи мнились кагэбэшниками, переодетыми в белые халаты. Александр спрятал записку в пачку сигарет «Мальборо». Добравшись до места и усевшись на твердую банкетку у двери, из которой должен был появиться Бертон, Петров ощутил, как вспотел. По спине стекали буквально водопады.

В коридоре никого не оказалось в тот момент, когда от хирурга вышел с кислой миной англичанин. Оглянувшись напоследок, Петров как в ледяную воду нырнул, негромко сказав по-английски:

— Мистер Бертон, вы обронили.

Сунув ему в руку пачку сигарет, Александр юркнул в кабинет, не дав опомниться англичанину. Но тот и не думал протестовать или возвращать пачку, догадываясь, что русский сам дозрел.

Для англичан было рискованнее, если Петрова им подставляли, но предпочтительнее, если агент, на которого они нацелились, сам упадет в их объятия. Значит, он будет сговорчивее, окажется в роли просителя.

Ни в своем письме, ни позже, когда ему назначили первую встречу и на нее пришел Джек, Александр не сообщил о своем первом опыте предательства и отношениях с французской разведкой в Конго. Сначала он опасался, что, узнав об этом, англичане откажутся от него, а затем, по здравом размышлении, решил приберечь это на случай, если придется уехать за границу. Запасной и страховочный вариант. Он не будет иметь доступ к советским секретам, но сможет англичанам предложить себя в работе против французов.