Книга Сирийская жара, страница 74 – Ирина Дегтярева

— Попроси детей, чтобы молчали. В самолете постарайся тоже не разговаривать. В Москве тебя встретят, все будет хорошо.

Акчан прошла границу, документы оказались идеально выполненными, их Фардин получил из Центра через своего связного, работающего в книжном магазине. Центр обеспечил ему эту связь, когда два года назад возникла история с работой в засекреченной секции и невозможностью доктора Фируза выезжать за границу.

Симин вчера улетела в Стамбул, и провожать Акчан с детьми пришлось ему самому. Он бродил по аэропорту до тех пор, пока самолет с курдянкой не взлетел. Качнув прощально крыльями над аэродромом, устремился в сторону России.

Фардин мечтал о возвращении на Родину. Хотя в большей степени родиной считал советский Баку — город его детства и недолгой юности, которой у него фактически не было. Слишком рано началась для Фируза служба в нелегальной разведке.

С документами из Центра он получил указание уделить особое внимание инструктажу Симин относительно ее поездки в Стамбул. Центр, не разъясняя причин (что, в общем, не выглядело странным), настаивал, чтобы художница лично не только обыскала бы Яглома, но и в зависимости от ситуации допросила бы его, что вовсе показалось Фардину нереальным.

И все же он попросил Симин сделать все возможное.

Весна 2019 года. Стамбул

Отель «Интерконтиненталь Истанбул» неподалеку от площади Таксим и футбольного стадиона «Иненю» подходил Симин по всем пунктам. Дороговизна отеля соответствовала ее статусу популярной художницы с мировым именем, именно тут она назначила несколько встреч с потенциальными покупателями. К тому же гостиницу оплачивал ее американский агент. Художественный агент, не связанный с разведкой, что девушку и ее руководство весьма забавляло. Работу иранской разведчицы оплачивают американцы. А главное, в этой же гостинице остановился Яглом.

Переодевшись в брючный темно-бордовый костюм, как светская турчанка без платка, Симин мало походила на иранку и не смогла бы обратить на себя ненужное внимание объекта.

Она увидела его в ресторане на последнем этаже отеля. За огромными панорамными окнами синел вечерний Стамбул всеми оттенками сине-фиолетового, практически пастельными тонами, с огоньками города, как звездами, осыпавшимися с тучного дождевого неба. Утром будет дождь наверняка. Влага каждый вечер оседает на асфальт, висит в воздухе и безо всякого дождя…

Яглом смотрел в окно и пил кофе. Художница сразу узнала его, невысокого, с утонченными чертами лица. «Еврейский красавчик, — брезгливо подумала она, скользнув по нему взглядом. — Придушить бы прямо здесь гаденыша».

Ресторан был разделен на зоны волнообразной чередой металлических тонких трубок, которые создавали уют. Потолок тоже сделан по форме волн из металлических рифленых конструкций, переходящих в эти металлические струи-трубки, призванные напоминать водопады. Как художница, она оценила по достоинству интерьер, но ее позабавили микроскопические порции здешней высокой кухни. Она подумала, что Фардина они и вовсе взбесили бы. Он, наверное, неделю ворчал бы после посещения такого заведения.

Мысль о том, что она могла бы с Фардином вместе поехать отдыхать, ходить по ресторанам без заданий Центра, ее или его, заставила взгрустнуть. Что их ждет в будущем? Может, когда-нибудь они уедут вместе в Россию? Зная суровые нравы своей службы, она сомневалась, что российские спецслужбы обойдутся с ней мягче. Начнутся проверки… А вдруг не поверят, вдруг посадят или казнят?