Книга Сирийская жара, страница 94 – Ирина Дегтярева

В такой обстановке рисковать разведчиком глубокого прикрытия нецелесообразно. Поэтому резидент поручил дело опытному Москалькову. И агента вербовал Семен сам, еще когда швейцарцы, не натравленные MI6 и ЦРУ, расслабленно попивали кофе с шоколадом в своих кофейнях. В стране — центре политических и шпионских интриг, где сосредоточение штаб-квартир различных организаций.

Агент работал портье в одном из старейших отелей Женевы, куда и заселился Москальков. Чего проще и безопаснее — передать записку вместе с документами при заселении?

Единственный минус отеля — цена. Но каждый раз, отчитываясь перед руководством, Семен разводил руками и говорил: «Ну что поделаешь, если наш человек там работает. Как иначе с ним контактировать? Самый удобный способ — заселиться».

Четырехэтажная пятизвездная гостиница походила на старинный бастион с маленькими окнами-амбразурами и уютным входом, напоминающим монастырскую лавку с двумя полукруглыми окнами-витринами, занавешенными до половины белыми полупрозрачными шторками, расположенными справа и слева от двери, находящейся в углублении. В номерах каменные стены, кое-где нарочито оставленные неоштукатуренными, тяжелые балки на потолке из старинной древесины. Все лаконично и стильно. Правда, Москальков больше любил приезжать сюда зимой, в рождественские праздники, когда снег и голубые вечера, подсвеченные разноцветными фонариками. В альпийском чистейшем воздухе звуки кажутся хрустальными, музыка, звучащая на ярмарке, разносится повсюду. И когда не видно дорогих иномарок и попадаешь в старинные кварталы Женевы, кажется, что тебя отбросило в средние века и навстречу пройдет какой-нибудь мастер, изготавливавший шоколад или часы уже тогда…

Теперь Семену оставалось только ждать. Причем ожидание может затянуться, что позволяло Москалькову погулять по Женеве, наплевав на хвост. Пусть ходят, они зарплату во франках получают. Но он надеялся на старину Жюля.

Жюль Февре выглядел абсолютно бесстрастным, с сухощавым желтоватым лицом, с дежурной улыбкой на бескровных бледных губах, в темно-зеленой жилетке поверх белоснежной рубашки. Портье с многолетним стажем, он поддерживал марку отеля даже своим чопорным видом, стоя за квадратной небольшой стойкой ресепшена, отделанной белым мрамором. А по совместительству сообщал немало информации.

Наблюдательный от природы, имевший в знакомых чуть не пол-Швейцарии, он, может, не обладал доступом к военным секретам, хотя знавал многих офицеров, выпивавших в ресторане отеля и ночевавших тут нередко. Все, что касалось гостей отелей, особенно женевских, — Жюль бывал незаменим.

В данном случае речь шла именно об отелях Женевы. Погуляв до вечера, посидев в ресторане отеля, часть столиков которого под оранжевыми зонтиками выставляли на раскаленную за день мощенную камнем узкую улицу, Москальков проторчал до позднего вечера на улице, попивая кофе, глядя на гуляющих людей, пытаясь вычислить, кто за ним приставлен.

Возвращаясь в номер, проходя мимо ресепшена, он не увидел Февре на посту, вместо него стояла немолодая дама, блондинка с кудряшками, напоминающая немецкую фрау, как изображение с иллюстраций немецких сказок.

Семен открыл настежь окно с видом на соседний дом с черепичной крышей и прислушался к негромким звукам, доносящимся с улицы, — голосам, звонку велосипеда, отдаленной музыке, вроде бы джазу. В Женеве не принято шуметь, хотя ночных развлечений тут хватает. Постоял у окна и сжевал пару шоколадок, положенных гостеприимными хозяевами гостиницы в качестве приветствия гостю. Жена утверждала, что Москальков уж чересчур увлекся местными шоколадками, кофе, какао, горячим шоколадом… Он отвергал эти гнусные инсинуации и утверждал, что это необходимо для усиленной работы мозга.