Книга Детектив к лету, страница 79 – Татьяна Устинова, Елена Дорош, Наталия Антонова, и др.

– Вот сейчас он нам все скажет, – пожал плечами я. – Пойдем скорее, видишь, телевидение подъехало, оператор с камерой бежит. Постараемся ограничить общение с прессой.

Врачом оказался полноватый, с жидкими усиками, слегка напуганный мужчина лет пятидесяти, представившийся Николаем Петровичем Житенко. Прежде мы с ним не имели дел, потому пришлось вести себя официально, но дружелюбно – ему и так было нелегко. То, что в его руках оказалась жизнь вице-мэра Анны Тереховой, Житенко не радовало, видимо, его тоже задергали звонками. В стекло бились мотыльки, белые, как ангелы, и я подумал: возможно, это не безголовые бабочки, а души пациентов, которым предстоит не пережить эту ночь.

– Честно сказать, я пребываю в некотором замешательстве, – признался Житенко. – Налицо все признаки отравления, но я не могу сказать, что стало тому причиной. Температура держится в пределах сорока градусов, больная не может сфокусировать взгляд, артериальное давление просто критическое, есть еще ряд признаков, которые говорят о том, что Терехова получила огромную дозу яда.

– Откуда ее доставили? – спросила Агата. – И кто?

– Муж, – нервно сказал врач и мотнул подбородком куда-то в неопределенность. – Доставил прямо из дома, там она ничего не ела, по его словам. Но они только вернулись с банкета, кого-то поздравляли, была выпивка, закуски…

– Отведала несвежую устрицу и ей поплохело? – скучным голосом спросила Агата. История ей уже разонравилась, хотя появился шанс отделаться легким испугом. Если дело не криминальное, отравление нас не касалось. Житенко покачал головой.

– Вряд ли. Скорее уж неправильно приготовленную рыбу фугу. Когда я узнал, что она ничего не ела дома, то сразу подумал: к нам повалит куча народа с отравлениями. Сами понимаете, если на банкете подали что-то токсичное, при таких симптомах вряд ли случай был бы единичным. А там, как я понял из объяснений супруга Тереховой, присутствовали сливки общества: мэр, губернатор, ну и все их заместители, даже какая-то знаменитость из столицы… Я, простите, доложил наверх, что Терехова отравилась. Мэр тут уже был, просил анализ крови взять спешно, но чувствовал себя прекрасно, губернатор тоже проверялся, правда, не у нас. Мэра я осматривал сам, никаких признаков отравления. А Терехова несколько минут была в сознании и все шептала: «Убийство, убийство…» Я подумал: возможно, ее отравили преднамеренно, и она об этом знала.

Агата поглядела на меня, я на нее. В голове промелькнули все великие отравители мира, от семейства Борджиа до миледи Винтер.

– А вы можете сказать чем? – спросил я. Житенко замахал руками.

– Да что вы, голубчик, тут токсикологию надо делать. Мы ведь не знаем, что она ела, вдруг там правда какая-нибудь пакость была вроде фугу, хотя я не слышал, чтобы у нас ее вообще где-то подавали… Но это не пищевое отравление, симптомы не те, слишком скоротечно.

– А если предположить? – подсказала Агата. – Что могло вызвать такую реакцию в организме?

– Да что угодно, – отмахнулся Житенко. – Сейчас химии всякой вагон, какие-то природные составляющие. Я на этой стадии вам ничего не могу сказать, тут вопрос жизни и смерти. С Тереховой сейчас наш токсиколог работает, может, он вам скажет что-то, когда выйдет. Вы с мужем поговорите, он в коридоре сидит.