Книга Кулинарный детектив, страница 89 – Галина Владимировна Романова, Елена Логунова, Людмила Мартова, и др.

Немного подумав, достала одну ватрушку и себе. Вдруг вспомнилось, что в прошлом году, когда мы точно так же в начале января ехали в Карелию, я пекла пирожки с яйцом и капустой и расстегаи.

Путешествие в Мяндусельгу, а именно так называлась деревня в карельских лесах, куда мы держали путь, стало нашей с Ксюшей доброй традицией. Когда-то там жили ее бабушка с дедушкой, и она проводила среди озер и сосен каждые каникулы. Семь лет назад они переехали в город, поближе к дочери. Причина на то оказалась простая: в деревне, кроме них, почти не осталось жителей. Магазина в тех краях не было, за продуктами приходилось ездить в соседнее село, а это расстояние в пару десятков километров, а у Архипа Петровича, дедушки Ксении, сильно упало зрение, и простая закупка продуктов становилась делом довольно опасным. Пара лет ушли на переговоры, но в конечном итоге старики согласились.

Подругу же в те края тянуло со страшной силой, да и за стареньким бревенчатым домом нужно было присматривать. Летом они отправлялись туда всей семьей, ну а зимой с Ксюшей отправлялась я – и это была уже наша третья поездка. С карельскими лесами меня ничего не связывало, но бывать там мне по непонятной причине нравилось.

Подумать только, всего в нескольких сотнях километров от моего родного Петербурга есть место, где нет ни сотовой связи, ни автомобилей, кроме транспорта заезжих рыбаков, ни городского шума, ни понятия времени. Там я всегда ловила себя на мысли, что стрелки часов в Мяндусельге будто останавливаются, а сутки тянулись, словно резиновые.

За приятными воспоминаниями я не заметила, как задремала. Проснулась от резкого толчка.

«Олень» – было первой моей мыслью.

Однако оказалось, что мы просто въехали во внушительных размеров сугроб возле дома с номером четыре.

– Просыпайся, приехали! – скомандовала подруга.

Я попыталась открыть дверь, но услышала очередной призыв:

– Стоять! Лопата!

– Точно. – Я отставила в сторону термокружку, немного приподнялась и достала с заднего сиденья небольшую лопатку.

Затем осторожно выглянула на улицу. В темноте кружили снежинки, а сугробы подобрались к самому порожку. Я принялась откапывать тропинку прямо из салона, стараясь зачерпывать снег понемногу. В прошлом году Ксюша делала это так рьяно, что пластиковая лопатка не выдержала натиска упорной подруги и сломалась.

Наконец, когда показалась небольшая площадка, я выбралась наружу и стала расчищать тропинку к крыльцу дома. Когда мы обе оказались на улице, дело пошло быстрее. Совместными усилиями мы организовали узкую дорожку и вернулись к машине с намерением перенести в дом содержимое багажника. Помимо прочего из города мы захватили связку сухих дров, чтобы как можно скорее растопить печь.

Шли мы обратно к крыльцу друг за другом, Ксюша светила фонариком телефона, а я старалась смотреть под ноги. Вдруг подруга завизжала, да так истошно, что я на всякий случай нырнула в сугроб и зажмурилась. А когда открыла глаза и попыталась встать, не смогла разглядеть ни одной причины, по которой следовало бы так остро реагировать. Свет фар слепил, а Ксюша продолжала стоять как вкопанная. Теперь молча.

– Что там? – осторожно спросила я, но ответа не последовало, и я продолжила: – Медведь? – Версию с оленем на этот раз я отмела в стадии зародыша.