Книга Штрафной удар сердца, страница 43 – Алекс Винтер

Это было уже интереснее. Значит, амуры все-таки предполагались. Александра спокойно подтвердила: да, так и было. По словам Кротовой, неизвестный Денис метался от нее к Тане Ереминой, Сомов вертелся вокруг Серебряковой, что до Антона, тот уделял всем равное внимание, словно был хозяином вечеринки.

– Вы уходили из бассейна? – спросил я. Она кивнула, не раздумывая.

– Да, в туалет и относила в раздевалку телефон, боялась намочить или утопить, мы там изрядно разбесились, швыряли друг друга в воду. По-моему, все выходили на несколько минут. А какая разница? Я же говорю, когда мы пошли домой, Антон был еще жив.

– Александра, а почему вы так усмехнулись, когда я сказала, что Алиса – девушка Романова? – спросила Агата. Та расплылась в злорадной ухмылке:

– Да потому что он ее бросил. И ей это ни фига не понравилось. В бассейне я слышала, как она предъявляла ему, требовала, чтобы он хотя бы до конца сезона делал вид, а он ни в какую. Алиса прямо визжала и говорила, что непременно с ним поквитается. Это был единственный неприятный эпизод вечера. Потом она поостыла и больше к нему не цеплялась.

Мы бегло переглянулись. Это мотив, причем очевидный. Антон бросает Алису, та в припадке ревности вызывает его обратно, бьет по голове и топит. Сложно, странно, но вполне возможно. Я вспомнил о презервативах в карманах Антона. Могла ли Алиса пообещать ему прощальный секс? Запросто. Агата вздохнула, поглядела в протокол с сомнением и, отложив его в сторону, вкрадчиво поинтересовалась:

– Как вы думаете, Романов мог вернуться в бассейн, чтобы там встретиться с Алисой?

– Да запросто, – пожала плечами Кротова. – Только к чему такие сложности? Других мест, что ли, нет? Хотя… Про Антона поговаривали, что он любил красивые жесты, такой, знаете ли, предпоследний романтик. Ну, и бабник был первостепенный. Так что вполне мог. Да, пожалуй. Я вообще не считаю, что это спланированное убийство, уж больно место неудачное. Нужно ведь было знать о наших вылазках, а мы и не афишировали.

– Может, он встречался там не с ней, а со своей новой девушкой? И об этом кое-кто знал? – настаивала Агата. Лицо Александры чуть дрогнуло, и она со спокойным видом соврала:

– Тут я вам ничем не помогу.

* * *

Когда Кротова попрощалась и ушла, Агата включила чайник и посмотрела на меня с интересом.

– Что? – не выдержал я.

– Стас, ты – бабник? – неожиданно поинтересовалась Агата. Я оторопел, но быстро взял себя в руки и рассмеялся:

– Еще какой. А почему ты спрашиваешь?

– В голове свербит одна теория, но мне нужен взгляд со стороны, причем мужской. Скажи, у тебя часом на Кротову не привстал?

– Фи, – скривился я. – Что за выражения? Ты же приличная девушка.

– Фомин, я следак прежде всего, а уже во вторую очередь девушка, – вздохнула Агата. – Собственно, веду к тому, что, на мой вкус, Кротова – просто секс-бомба. Как она с такой фигурой катается, ума не приложу.

– Плохо она катается, – удовлетворил я любопытство Агаты. – На соревнованиях даже не в двадцатке. И, если перефразировать твой вопрос, то мне Кротова показалась просто красоткой.

– То есть у тебя…

– Агата, мне неловко об этом говорить даме. Но – да. А почему тебя это так взволновало? Ты же не о моей личной жизни пеклась?

– Не о твоей, – подтвердила Агата. – Но что мы имеем? Антон Романов, по признанию его матери и как минимум двух подружек, был бабником. Как бабник он бы прошел мимо такой девушки?