Онлайн книга «Штрафной удар сердца»
|
У ног Лаврентьева стоял открытый портфель. Я нагнулся и поднял его. Внутри ничего не было. Торадзе, надо отдать ей должное, быстро взяла себя в руки. – Простите, господа полицейские, но Владимир сейчас очень занят, – холодно сказала она и поднялась, показывая, что аудиенция закончена. – Вы и так злоупотребили моим вниманием. Предлагаю вам назначить для встреч другое время. А сейчас прошу покинуть мой кабинет… – Госпожа Торадзе, я здесь не политесы развожу, а расследую убийство, – злобно перебила Агата. – И мне глубоко фиолетово, чем занят господин Лаврентьев. Или мы побеседуем сейчас, или я вызову наряд, и его выволокут отсюда за задние ноги. Торадзе прищурилась и потянулась к телефону. Агата ядовито усмехнулась и подняла одну бровь. Торадзе отдернула руку, грузно осела в кресло и неприязненно процедила: – Хорошо. Беседуйте. – Вы что, хотите присутствовать? – удивилась Агата. – Зачем? – Это мой кабинет, – с нажимом произнесла Торадзе, не желая упускать инициативу. – И потом, я должна быть уверена, что здесь не произойдет никаких провокаций. Я вызову юриста, а пока он идет, буду присутствовать сама… – Софико Левановна, – перебила Агата, – мы тут не ведем светских бесед. Это допрос, и, если вы не адвокат господина Лаврентьева, я прошу вас покинуть кабинет. – Софа, не надо, – тихо сказал Лаврентьев, но услышали все. Мы с Агатой переглянулись, и это не осталось незамеченным. Торадзе резко встала. – Ладно, – с вызовом сказала она. – Но перед тем как уйду, хочу сказать, что намерена забрать заявление о краже драгоценностей и денег. – Как так? – притворно удивилась Агата. Торадзе сконфуженно развела руками. – Произошло недоразумение. Я просто положила все в другое место. Никто ничего не крал. Я ошиблась. Прошу меня за это простить. Сегодня же заберу заявление, готова заплатить штраф, или как там у вас принято?.. Агата сжала губы, а когда она заговорила, в ее вкрадчивом тоне было столько угрозы, что и супермена бы проняло. Торадзе тоже вздрогнула, услышав ласковый тон, но мужественно удержалась на ногах, бледнее с каждым словом все сильнее. – То есть мы совершенно напрасно проводили все следственные действия? – отчеканила Агата. – Софико Левановна, если вы сейчас говорите это под принуждением… – Нет никакого принуждения. Смотрите, вот мои драгоценности. Все в целости и сохранности… Торадзе торопливо подбежала к сейфу, распахнула его и, схватив пригоршню сверкающих драгоценностей, бросила их на стол, придавив несколькими пачками пятитысячных купюр. Агата бросила многозначительный взгляд на пустой портфель, а затем, небрежно выудив из папки протокол со списком украденных украшений, излишне медленно сверила их с валяющимся на столе бриллиантовым великолепием. Торадзе молчала и зло сверкала глазами. Агата равнодушно поворошила сверкающую кучку шариковой рукой, словно боялась испачкаться. – Да, кажется, совпадает, – сказала она. У Торадзе дернулись губы, она выдавила жалкую улыбку. – Теперь все в порядке? – спросила она до странности визгливым голосом. – Я могу быть уверена, что сыну Владимира ничего не угрожает? – Не можете, – холодно ответила Агата и уселась обратно, – поскольку есть еще труп. Я не знаю, что вам пообещал Лаврентьев, но всех его усилий не хватит, чтобы вернуть Романова к жизни. А сейчас я прошу вас покинуть кабинет. Заявление можете составить сейчас. |