Книга Лилит. Кукла из вечной тьмы, страница 102 – Артур Гедеон

– Фашисты, – зло кивнула маленькая бомжиха. – Убивать нас будут. Уколами. Этот вон, бородатый, – кивнула она на профессора, – старый гриб, он и будет.

– Господи, какая же она мерзкая, – процедил седобородый профессор Каратаев. – Глаза бы на нее не смотрели.

Бомжи стали роптать. Пора было брать быка за рога.

– Елизавета Михайловна, – тихонько пропел Анастас Прокопович. – Ваше слово.

Дама в очках выступила вперед.

– Хватит базаров! – Резкая, как выстрел, реплика заставила замолчать буквально всех, даже длинный бомж в шинели перестал выть, осекся на полуслове. – Есть призовой фонд! Пять блоков сигарет «Винстон» тому, кто не побоится и даст сделать себе укол, – громко сказала она. – А еще бутылка коньяка «Наполеон», лично от меня. Здоровье, молодость и удовольствие гарантированы! Ну? Кто смелый?

– Я! – крикнула сморщенная бомжиха в тужурке. – Я смелая! Я сделаю укол!

– Ты ж говорила, Люська, что боишься сдохнуть, – запротестовал бомж в телогрейке и шапке-ушанке. – Что травить нас пришли?

– Обстоятельства изменились, Бобер.

– А я думал, ты идейная. Так что, уже не боишься?

Тут бугаи внесли в барак и кулер.

– Вот выжру пузырь «Наполеона», выкурю пять блоков «Винстона», а потом сдохну, но не раньше, – предупредила бомжиха. – Понял?

– Понял, – откликнулся Бобер.

– Я готова – делайте! – громко и во всеуслышание объявила смелая бомжиха.

– Браво! – сказала дама в очках. – Как вас зовут?

– Люсинда, – ответила бомжиха.

– Чудное имя.

– А то! Папка, алкаш, постарался. С похмелья назвал.

– Семен Прокопович, действуйте, – обернулась дама к хранителю серебряного чемоданчика.

– Не-е, – замотала головой бомжиха Люсинда. – Не так! Вначале пять блоков гони и пузырь, красотуля. А то ишь какая умная! Сразу под нож.

– Гоните, – поправила ее властная дама в очках. – На «вы», Люсинда, обращайтесь ко мне на «вы».

– Ну ладно, гоните, – хмуро сказала та. – Пять блоков и пузырь.

– А в денежном эквиваленте возьмете, Люсинда? – спросила дама в очках.

– В чем? – сморщилась та.

– Баблом возьмете, Люсинда? Приблизительно десять штук? Ну?

Бомжи оживленно зашептались: «Десять штук!»

– Этот балаган когда-нибудь закончится? – тихонько спросил у коллег профессор медицины Каратаев. – Может, это шоу «скрытая камера»?

Но его коллег эта сценка, кажется, забавляла – тут и в цирк ходить не надо.

– Анастас, – в свою очередь, окликнула дама одного из близнецов. – У меня с собой капусты нет – найдешь?

Анастас Прокопович все сделал мигом.

– Вот, Люсинда. – Он вышел вперед и взмахнул перед носом бомжихи двумя красными и двумя зелеными купюрами. – Идет? И еще две штуки от меня сверху? Сделка состоится? Только чтобы поскорее. С нами светила науки – их еще дела ждут.

– Ну ладно, если светила, – сказала Люсинда.

Она хотела было проворно выхватить у него из руки желанные купюры, но Болтун оказался ловчее – вовремя отдернул руку.

– Хрен тебе, пока укол не сделаешь. Я твоему шефу деньги отдам. Он – честный. Как уколешься, будут твои. Идет?

– Идет, – кивнула та.

– Франц Иванович, держите бабки. – Анастас Прокопович передал немцу четыре купюры и кивнул брату: – Готовь укол, Семен. А я дам документы на подпись нашей Люсинде. На согласие участвовать в эксперименте. Да, а вы как думали, госпожа Люсинда? – Он поднял брови. – Но при свидетелях, и они распишутся. Без дураков. Никакого кидалова. Все честь по чести.