Книга Звездная карта царя Саула, страница 109 – Артур Гедеон

– Молодец, Никифор, – похвалил его Добродумов. – Правда, Мария Федоровна?

– Да, – кивнула та. – Спасибо за бонус.

– Почему мне кажется, что вам знакома первая часть того документа? – хитро прищурил глаза Ряженцев. – Я прав? Скажите?

– Много будешь знать – скоро состаришься, – ответил Добродумов.

– Завтра утром вас ждет вторая часть гонорара, – заверила библиотекаря Мария Федоровна.

– Ухожу, – кивнул Ряженцев. Он понимал, что перед ним не шутники, а именно профессионалы. И лишнего они все равно не расскажут. Но промолчать напоследок не смог: – Только я в эту легенду про карту, камушки и вечную жизнь не верю. Так не бывает!

Когда дверь за ним закрылась, Крымов покачал головой:

– Интересно, кто из трех этих людей – Саул, ал Аюм или его младший сын – вложил свою руку в Звездную карту?

– Хочешь спросить, кто тот проклятый мерзкий старик? – усмехнулся Добродумов. – Из этих трех персонажей?

Крымов опустил глаза – он решил не рассказывать ни Егору Кузьмичу, ни Машеньке, кого и что видел со своим загадочным куратором в том проклятом доме в городке Черный Рог. Меньше знаешь – крепче спишь.

– Неужели такое может быть? – сделав еще глоток самогона, поморщился Егор Кузьмич. – Мне, как и Никифору, не верится, и все тут. Хоть убей!

Зато Бестужева могла дать волю чувствам – ее глаза так и сияли.

– Эти камни должны отстоять друг от друга как минимум на сто километров, – тихо проговорила она компаньонам, – чтобы их сила не терялась, наоборот – копилась. Теперь уже ясно: мы у последней двери нашей тайны.

Крымов кивнул:

– Эту дверь еще открыть надо, милая Мария Федоровна.

А внутри голос настойчиво повторял слова Антона Антоновича: «Очень возможно, что за вами следят. На расстоянии, но неотступно».

Уже в полдень следующего дня на машине директора музея Аполлинария Захаровича Стародумова они подъехали к сермяжинской пекарне. Мария Бестужева без труда выдала себя за богатую и щедрую благотворительницу, которая возжелала купить сто самых дорогих тортов для детсадов и школ области. Крымов с баулом через плечо выступил в роли водителя и охранника, Добродумов изображал личного повара богатой дамы. Новая должность позволила ему провести дегустацию как аппетитных пирожных, напитанных коньяком, так и самого коньяка из запасов пекарни. Благотворительница же заявила, что увлекается историей и желает исследовать здешние церковные подвалы, о которых немало читала. Директор Стуков осторожно предупредил, что там черт голову сломит – они однажды сунулись в эти подвалы и едва не лишились жизни в аду кромешном. На просьбу сопровождать их он засуетился и тут же вспомнил, что ему немедленно нужно ехать в администрацию. Другие ответственные работники пекарни тоже нашли разнообразные предлоги. Но благотворительница не обиделась – предусмотрительно заплатив за все торты, она заверила директора, что ей хватит телохранителя и шеф-повара, который, оказывается, тоже интересуется раскопками. Пусть только дадут им ключи. Те немедленно были выданы, перед отъездом директор пожелал гостям вернуться живыми.

…Железные створки низкого арочного проема открывались со скрипом.

– Да-а, – покачал головой Крымов. – Темнотища-то гробовая. Егор Кузьмич, посвети!

– Как там наш камушек? – тихонько спросил Егор Кузьмич. – Машенька?