Онлайн книга «Осенние расследования»
|
– Да откуда же я знаю, какие у него теперь вещи? Мы виделись нечасто. Тапочек… тапочек домашних нет. Всегда возле двери стояли. Хорошие такие, добротные. Светка ему их из Турции привозила в подарок. Тапочек нет. Они снова лазили по шкафам, осматривали каждый угол. Никаких следов. – Никаких следов насильственных действий, Машенька. Никаких затертых пятен крови на коврах. А их вон у него сколько. Разбитых зеркал. – А это тут при чем? – Она повернула к нему побелевшее намертво лицо. – Намекаете, что его могли… могли убить?! – Если с ним что-то и сделали, то не здесь, – не стал он сглаживать острых углов. – В квартире чисто. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Вы не знаете, где он хранил документы на квартиру? На дачу? – Нет. Она растерянно осмотрелась в огромной гостиной, заставленной дедовой мебелью. Старинной, массивной, раритетной. – Может, в бюро? И пошла к резному бюро с множеством выдвижных ящичков. Один из них оказался запертым. – Эх, рано вы своего подзащитного отпустили, – покусала Маша губы. – Ключа нет. – Погодите. Замочек простой. Может, и у меня получиться. Окунев не стал ей рассказывать, что ради спора с Саней Рыбой не раз пробовал открывать нехитрые запоры. Иногда выходило, иногда нет. Но кое-чему бывший подзащитный его все же научил. И замок в выдвижном ящике старинного бюро поддался с третьей попытки. – Документы! – ахнула Маша, выхватывая папку из ящика. Она листала недолго. Бумаг было немного. – Странно… – произнесла она через десять минут. – Все в порядке. – Что именно? – Документы на квартиру, дачу, машину. Все здесь. Завещание в нашу со Светкой пользу. Что тогда он делал у нотариуса? – Мог составить еще одно завещание. Это от какой даты? – Окунев осторожно вытянул из ее руки завещание. Прочел. – Два года ему уже. Мог еще одно составить, и это автоматом перестает быть действительным. – Тогда где оно? – На руках у того, кому завещано. – Окунев почесал макушку. – Как-то… не нравится мне это. – Что именно? – Не похоже на квартирных аферистов. И женщина эта утром выглядела расстроенной какой-то. Может, мы чего-то не знаем? Или понимаем не так? Голос от порога гостиной заставил их застыть на месте: – Что вы делаете?! У порога стояла Александра – та самая девка, как называла ее Светка. Ее глаза были широко открыты, пальцы тискали ручку дамской сумочки, которую она держала у груди. – Вы воры?! – Нет, мы не воры. Я – дочь Закатова Ивана Степановича. Младшая дочь Маша. Она тяжело дышала, так ей показалось стыдно быть застигнутой за нехорошими делами. – Маша… – эхом отозвалась женщина, роняя сумку на пол. – А что вы здесь делаете, Маша? У вас есть ключи? – Есть, – соврала она. И, разозлившись вопросу, спросила с вызовом: – И разве мне запрещено бывать в квартире отца? Если запрещено, то кем? Вами? – Нет, конечно. Упаси бог. Женщина криво усмехнулась. Прошла, не разуваясь, по светлому ковру к столу, села на стул. Тяжело села, словно обессилела. – Воронье налетело, – обронила она едва слышно. – Не рановато ли? А это кто? Ваш муж или адвокат? – Это неважно. Где отец? О каком воронье речь? Машу почти мутило от ситуации, которую ей навязала Светка и слилась в последний момент, сказавшись занятой. – Воронье? А, неважно, – она махнула рукой. – А отец ваш в больнице. – Что с ним? Инсульт?! Инфаркт?! – закричала Маша, подскакивая к ней. – Вы! Вы виноваты! С ним все было хорошо! Он был здоров! Пока вы… Где он?! |