Онлайн книга «Песики & Детектив»
|
— Да-а, история, — пробормотал Крымов. — Видишь, как оно все было-то! Но как, по-вашему, погиб пес Арчибальд? — Поймал пулю, я думаю. А как еще? Ну-ка, Сима, прости старика. — Рыков поднял молодую рыжую кошку, задремавшую на его коленях, пересадил на журнальный столик, погладил по голове и, кряхтя, встал. — Сейчас я вам кое-что покажу. — Он отправился к полкам, порылся там, выудил журнал «Англия» за какой-то стародавний год и вернулся на место. В середине журнал был заложен старинной фотографией. — Посмотрите на это фото, господин журналист… — Так, смотрю, и… — Крымов чуть было не проговорился, потому что хотел сказать: «Узнаю Павла Дмитриевича Оводова. Как живой». — И кто это? — Это Павел Оводов, молодой граф, — пояснил старик. — Сын Дмитрия Ивановича. А вот фрегат «Королева Виктория», — продолжал он с раскрытым журналом в руках. — Совершает путешествие вокруг обеих Америк. Командирский состав. Капитан Джеймс Портридж, старпом Пол Гадфлай. Взгляните… Крымов с превеликим интересом перехватил журнал и сразу узнал в бывалом моряке, английском офицере, все того же молодого графа — его аристократическое лицо, горделивое, с ямочкой на подбородке, ни с каким другим перепутать было невозможно. Даже если граф был в военной форме чужого государства. — «Гадфлай» в переводе с английского означает «овод», «слепень». «Задира, надоедливый человек». — Мне стоит подтянуть английский, — серьезно заметил Крымов. — Итак, Пол Гадфлай — Павел Оводов. А теперь обратите внимание на пальцы его левой руки. — Так, и что? — Он не подогнул их, как может показаться на первый взгляд. На трех его пальцах не хватает верхних фаланг — мизинце, безымянном и среднем. Помните, что видел мой предок Митрофан Пантелеевич, когда вошел в комнату Марии Черкасовой после двух роковых выстрелов? Когда истошно закричал молодой граф? — Павел Дмитриевич держался правой рукой за левую, из нее обильно текла кровь. Так? — Все верно. Отец отстрелил ему три пальца. — Одной пулей? — Всякое бывает. — А еще убитая собака? — Не знаю, что там случилось доподлинно, все-таки сто двадцать лет прошло, но факт остается фактом: пальцев молодой граф лишился. — Вопрос… — пробормотал Крымов. — Что ж, пора кормить мой зверинец, — вдруг свернул разговор Рыков. Последние десять минут кошки то и дело подходили и терлись о ноги хозяина, желая привлечь его внимание. Пришло время гостю прощаться с умудренным опытом краеведом. Он от всего сердца поблагодарил хозяина дома, который пролил немало света на эту таинственную историю. — Благодарю за рассказ, — обуваясь в прихожей, сказал детектив. — Если возникнут вопросы, я к вам обращусь, Петр Семенович, не обессудьте. — Буду только рад. Пока Крымов ехал домой, в голове у него крутилась только одна схема: трагическая сцена в комнате Марии Черкасовой. Как ни переставлял Андрей в своем воображении персонажей семейной драмы, а комнату он успел выучить наизусть, ничего не складывалось. Любая сцена буквально рассыпалась на глазах. Как случилось так, что была убита Мария Черкасова, погиб пес, а у Павла Оводова оказались отстрелены пальцы? Три выстрела, как минимум. Но было только два. Там случилось что-то другое, о чем не знали ни Плещеев, ни Рыков. И что ему, Крымову, предстояло узнать. Дома Андрей немедленно сел за компьютер и стал искать любую информацию, связанную с фрегатом «Королева Виктория», неоднократно совершавшим путешествия по морям и океанам. К счастью, информация посыпалась на него, как из рога изобилия. Статьи и воспоминания вылетали одно за другим. Да, было такое трехмачтовое судно с тридцатью пушками большого и среднего калибра, под командованием капитана Джеймса Портриджа прославившее и адмиралтейство Великобритании, и храбрый экипаж. Один раз у берегов Южной Америки оно вступило в битву с бразильскими пиратами, у берегов Южной Африки, недалеко от Касабланки, дало достойный отпор пиратам из Марокко. Судно трепали шторма, но всякий раз оно выдерживало выбранный маршрут. |