Книга Расследования & Путешествия, страница 71 – Елена Дорош, Татьяна Устинова, Елена Бриолле, и др.

От сестры она такого не ожидала. Как Фанни могла так долго скрывать свою тайну? Зачем так над ней издеваться? Эжени тоже знает. Не знала только Мари-Анн. Почему эта женщина на нее злится? Почему она убила Филиппа?

Глаза начинали слезиться, сосуды в носу расширялись, кляп не давал кашлять. А теперь еще из дальнего угла на нее смотрела крыса. Такой маленький, серый зверек. Бездушный хищник, который ждет, когда его жертва ослабнет настолько, чтобы напасть.

Мари-Анн еще раз дернула руки, пытаясь ослабить веревку, но своими движениями она только еще сильнее подняла пыль. В углу раздался шорох. Мари-Анн вздрогнула. Теперь из темноты на нее смотрели уже две пары крысиных глаз.

– Мальчик заслуживает, чтобы его похоронили по божьим законам! – кричал Люсьен в полицейском участке. – Вы должны сообщить его родителям!

– Мы не можем найти Мари-Анн, мсье сержант! – отзывалась эхом Эжени, служанка Дормюссонов.

– Да, мне бы тоже хотелось поговорить с невестой моего дяди! У меня есть к ней несколько вопросов! – не сдавался Люсьен.

Габриэль Ленуар сидел в участке, обхватив голову руками. Что-то во всем этом не вязалось. Ловкий трубочист, который вдруг теряет равновесие на бревне и падает в реку. Пропажа Мари-Анн. А что, если мальчик услышал ее разговор с Филиппом де Фижаком? Если он услышал, как они дрались? Что, если он угрожал ей, и она вынуждена была защищать свою жизнь, а теперь испугалась и решила бежать из города?

– Хорошо-хорошо, Люсьен, я съезжу к Бланшпортам завтра утром! Сейчас уже ночь на дворе! – Сержант, похоже, мечтал только о том, чтобы его оставили в покое.

– А Мари-Анн? Ее до сих пор нет дома! – с тревогой спросила Эжени.

– Может, она поехала за сестрой? Вы же сказали, что Фанни уехала сегодня в Париж, – ответил за сержанта Люсьен.

Полицейский посмотрел на него с облегчением:

– Сегодня уже поздно, такие дела за час не делаются. Господа, расходитесь по домам. Уверен, что завтра утром у нас будет больше сведений.

– Завтра утром может быть уже поздно… – прошептал Ленуар.

– Что вы сказали? – спросил сержант. – Вы не спали всю ночь, вам тоже нужен отдых, мсье.

Выйдя из участка, Ленуар повернулся к раздраженному Люсьену.

– Я, пожалуй, пройдусь. Все равно сейчас не засну.

– Как хочешь! Кажется, меня все норовят оставить одного. Тем лучше! Возвращайся, когда нагуляешься. Я велю Рено тебя дождаться.

На этом Люсьен развернулся и пошел домой, а Ленуар стал думать.

Что-то словно выпадало из общей канвы событий. Утром к де Фижаку приходили Дормюссоны. Потом Филипп отправил слуг на рынок и велел почистить ковры и постирать пледы в гостиной. Жоффруа сначала почистил дымоход у Дормюссонов, затем у де Фижаков, а после этого направился в булочную, куда так и не дошел. Ночью его тело нашли в реке. Надо поговорить с пекарем! Его булочная в двух шагах от замка де Фижаков.

Когда Ленуар подошел к булочной, пекарь уже закрывался.

– Вы тоже хотите узнать о маленьком савояре? – спросил пекарь, снимая вывеску «открыто». – Я уже сказал сержанту, что не видел этого пацаненка. Он ко мне не приходил. А теперь простите, но мне пора закрываться.

Неужели все мимо? Ленуар обошел булочную со всех сторон и остановился во дворе рядом с колодцем. Его внимание привлек окурок в углу. Ленуар понюхал табак. Тот же, что и в окурке в камине. Значит, мальчик прятался здесь, но так и не зашел в булочную к пекарю. Видимо, он боялся, что его арестуют.