Онлайн книга «Чёрный, как тайна, синий, как смерть»
|
– Хотелось бы. – Габриэль поднялся с пола и молча отряхнулся. – Ленуар, хм, извини, я не хотел… Я тебя что позвал-то сегодня. С натурщицей новой познакомился. Выходил из лавки художников на улице Мабийон, а она стоит у кондитерской «Медичи» и с аппетитом надкусывает пирожное «Пари-Брест». В общем, напомнила она мне её. Такая рыжая, в очках… Ну, сам увидишь! – Ну зачем ты это делаешь? Столько лет прошло… – Прошло-то прошло, но ты ведь её так и не забыл. – Как я её могу забыть? – Пора забыть, Габриэль. Элизу не спасти и не вернуть. Хватит уже траур носить, у тебя ещё вся жизнь впереди. Надо и о себе подумать. Это я тебе как её брат и как твой лучший друг говорю. В дверь квартиры постучали. Де Фижак открыл, и в комнату вошла совсем юная девушка в очках. Она деловито протянула Габриэлю руку и представилась: – Анаис Марино. Люсьен не предупредил меня, что будет не один. Вы тоже художник? Девушка действительно очень походила на Элизу. Те же зелёные глаза и усыпанный веснушками нос. Та же подростковая угловатость. Только волосы у неё были аккуратно уложены на затылке, а Элиза любила косы. – Ваш друг немой? – обратилась девушка к Люсьену. – Гм, нет, – возразил Габриэль. – Так вы художник? – Я… Я поэт. – Ему показалось неуместным портить девушке настроение, называя свою истинную профессию. – О, как Гийом Аполлинер? – Как Жан-Батист Мольер! – Предпочитаете классику? – Люблю хорошую литературу. – Это Габриэль Фульк Ленуар, – представил друга Люсьен. Девушка вскинула тонкую бровь: – «Фульк»? Какое странное второе имя. Немецкое? Как «фольк» – «народ»? – Вам виднее, мадемуазель, – ответил Габриэль. – Это старинное имя его предков, герцогов Анжуйских! Отец Габриэля увлекался историей, вот и выбрал такое имечко для своего отпрыска, – доверительным тоном сообщил Люсьен. – Я польщена, что сегодня меня будет рисовать потомок герцогов Анжуйских. Кажется, от них начинается ветвь династии Плантагенетов. Английские короли тоже у вас в родственниках? – В дальних. Настолько дальних, что я давно не считаю себя джентльменом. – Благородство не в том, кем вы себя считаете, а в том, как вы себя ведёте, мсье Ленуар. Люсьен сгрёб последние тюбики с красками, валявшиеся на полу, и суетливым жестом пригласил натурщицу проходить. – Анаис, здесь, за ширмой, можете переодеться. Я приготовил для вас костюм Шахерезады. Вы не возражаете? – Если мне не придётся рассказывать вам сказки, чтобы сохранить себе жизнь, то не возражаю, – улыбнулась девушка и скрылась за ширмой. Люсьен отодвинул от стены два сундука и установил перед ними мольберты. Затем наклонился к другу и прошептал: – Ну, как она тебе? – Сколько ей лет? – Семнадцать. – Как Элизе. Совсем ещё ребёнок. – Ты её старше не на всю жизнь, а всего на двадцать лет. – Брось… Я ведь не жених на выданье, а ты не сваха. Тем временем девушка отодвинула ширму и предстала в роли Шахерезады. Атласные шаровары и расшитый верх изящно подчёркивали естественные изгибы её тела. На шее висели часы, а на голове красовался расшитый искусственным жемчугом тюрбан. Анаис подожгла спичку, задула огонь и, посмотрев в зеркальце над раковиной, подвела чёрным цветом рыжие брови… Художники переглянулись, и Люсьен зааплодировал. – Вы настоящая правительница Востока, Анаис! Какая грация! Устраивайтесь на кровати. Первая поза будет длиться сорок пять минут. |