Книга Чёрный, как тайна, синий, как смерть, страница 74 – Елена Бриолле

Услышав, как консьержка шаркает тапками по лестнице, Ленуар открыл ей дверь, взял кофе и напомнил о вчерашней договоренности. Доминик, привыкшая к причудам Габриэля, успокаивающе махнула ему рукой и заверила, что всё сделает как надо. Ей самой уже не терпелось сыграть роль в намечавшемся спектакле.

Ленуар не знал, правильно ли он поступает или придётся зря потерять время, но его сеть была расставлена. Теперь оставалось только ждать. Он сел в глубине своей комнаты и достал новую колоду карт. В молодости, когда он помогал дяде в банке и сопровождал его в другие страны, Ленуар часто привозил домой новую игру или, на худой конец, колоду карт. К этому времени у него уже была богатая коллекция. Сегодня он открыл колоду, которую привёз из своей давней поездки в Далмацию. На них были изображены последние австрийские императоры. Ленуара всегда удивляло, как в Австро-Венгрии могло уживаться столько разных народов. С многоликостью этого государства-гиганта могли сравниться только вечно готовые выяснять отношения жители Балканских гор… Давид и Голиаф всё-таки были слеплены из одного теста.

Ближе к одиннадцати, когда Ленуар уже потерял всякую надежду на успех своей операции, на лестнице снова раздались шаркающие шаги Дом. Через минуту она открыла ключом дверь и обратилась к своему спутнику:

– Проходите, молодой человек, господин Ленуар сказал, что придет только ближе к полудню. Можете подождать его здесь, в его квартире, он скоро будет… Принести вам кофе?

Молодой человек отказался от кофе и поблагодарил Доминик. Затем, дождавшись пока она уйдет, он тут же подошёл к письменному столу Ленуара и открыл первый ящик. Его руки быстро начали перебирать бумаги сыщика, но ничего не находили. Молодой человек открыл второй, третий ящик…

– Не этот ли рисунок вы ищите, господин Краузе? – громко спросил Ленуар из своего угла и поднял с консоли карикатурный набросок, который больше недели назад сделал с Софии фон Шён.

От неожиданности Маркус Краузе вздрогнул и медленно повернулся к Ленуару:

– Вы здесь?.. Но консьержка сказала…

– Доминик сказала то, что её попросили сказать… Значит, это вы стащили эскизы японца?

Маркус Краузе посмотрел на дверь, но Ленуар встал, уверенным шагом хозяина квартиры подошёл к ней и закрыл на ключ. Немца бросило в пот. Он опустился на стул и выдавил из себя:

– Господин Ленуар… Приношу вам свои извинения… Мое поведение не подобает…

– Не подобает счетоводу? Или художнику? Или, может, благородному представителю немецкой диаспоры? – перебил его Ленуар.

Но тут Краузе собрался, расправил плечи и сказал уже совершенно другим голосом:

– Хорошо. Сколько вы хотите за набросок?

– Набросок Софии фон Шён не продается. Зачем вам эти рисунки, Краузе? Говорите сейчас, не то придётся тащить вас на допрос в префектуру…

– Вам этого не понять, Ленуар. Вы ведь не художник, – сказал немец и потёр себе виски.

– Вы тоже не художник, вы бухгалтер «Общества кожаных изделий Барди» и казначей Клуба кобальта.

Услышав эти слова, Маркус Краузе дёрнулся, словно его ударили хлыстом по лицу. Его глаза заблестели по-новому.

– Я художник! Я настоящий художник, не то что этот японец, строящий из себя импрессиониста… Меня не интересует праздное искусство наблюдателя… Вы просто не видели ещё моих картин!