Книга Одна тайная ставка, страница 59 – Татьяна Полякова, Анна М. Полякова

Но старушка была мертва, и мне ничего не оставалось, кроме как продолжить поиски. Закончив с содержимым полок ее платяного шкафа, я так и не приблизилась к разгадке. Ни одной знакомой фамилии мне более не встретилось. Но был нюанс. Возможно, я просто не то ищу? Что, если в институте учились матери Дуни или Лавы, а не отцы? Тогда следовало искать на титульных листах студенческих работ их девичьи фамилии, которых я, разумеется, не знала.

Уверенности в том, что их помнили сами товарищи, не было, но все-таки я подумала, что можно попытаться связаться с Дуней и узнать. Ее контакты у меня были, хотя мы очень давно не созванивались. Кажется, нашелся хороший повод возобновить общение. Но только что я ей скажу? Она живет сейчас обычной жизнью с мужем и ребенком далеко отсюда и вспоминать былое не особенно расположена. Стоит ли вот так прямо вываливать на нее свои догадки или следует придумать предлог, по которому мне необходимо знать что-то о ее матери? Возможно, сначала следовало бы выяснить хоть что-то еще, а уже потом беспокоить подругу.

Я покинула спальню, так и не сложив в шкаф ни свои вещи, ни извлеченные из него стопки тетрадей. Меня интересовали фотоальбомы. Я вынула из серванта самый старый из них и вновь принялась переворачивать страницы, начав с первой. Групповые снимки я решила оставить напоследок, предварительно изучив вклеенные в альбом фотографии. Вдруг я не заметила что-то, когда листала его впервые? Ведь тогда я никак не рассчитывала увидеть в самом конце групповой снимок со студентом, лицо которого покажется мне знакомым.

На очередном снимке Глафира Дмитриевна стояла на Дворцовой площади в Петербурге в компании десятка улыбающихся молодых людей. Неожиданная мысль посетила меня. А что, если вовсе не институт в этом городе объединил наших родителей? Может быть, это был человек? Бабушка Субботкина колесила по стране с лекциями. Что, если она собрала вокруг себя сообщество, друзей по переписке, связанных одной общей идеей? Нет, кажется, пора было ложиться спать, иначе к утру из Глафиры Дмитриевны мое воображение сделает человека, способного заряжать воду через экран и вершить судьбы. То, что одним из тысяч ее студентов являлся родственник или даже однофамилец Ланса, вовсе не значит, что следы остальных наших родителей также плутают возле личности старушки.

В конторе я появилась разбитой и одной из последних. До последнего не получалось встать с постели, позавтракать я не успела, а потому, вспомнив о кофемашине в кабинете Анастасии, направилась прямиком к ней.

Настя, напротив, выглядела чудесно, потому что выходные, вероятно, использовала по назначению: для отдыха.

– Сара, подруга Ани, уехала из города. Я не стала беседовать по телефону. Зададим вопросы лично, она обещала отзвониться по возвращении, – сообщила Настя.

– Ты с ней знакома?

– Нет, знаю только по рассказам Ефременко, что их познакомил какой-то общий приятель несколько лет назад, одно время они вместе снимали квартиру. Потом у Сары появился парень, она съехала к нему, но общаться с Аней они продолжили.

Коротко постучав, в кабинет вошел Субботкин. Увидев, что здесь, помимо хозяйки, присутствую и я, он мгновенно оживился:

– Есть успехи?

– Не поверишь, хотела задать тебе тот же самый вопрос.

– Начал делать упражнение для спины, которое ты мне показала, стала меньше болеть!