Книга Наследник по кривой, страница 109 – Янина Корбут

— Да никакой он не шпион, хоть ты ей скажи, — взмолился папа номер два. — Я все узнал. Бабуля же на французском ни бельмеса, она же у нас учитель русского языка и литературы, чтобы ей… хорошо жилось. А Хуану штрафы за парковку прислали, но не застали. Вот его и искали по месту проживания, пришли, корочки сунули, а теще везде шпионы мерещатся. Ей бы меньше храпеть под сериалы. На подкорочку-то, видать, записывается…

— Не смей наговаривать на маму, — взвилась мамуля, а второй отец в досаде сплюнул в сторонку.

— Шла бы ты домой, Пенелопа, — пропел папа номер три, неожиданно вынырнув из задумчивости и внеся музыкальное разнообразие в наш сумбурный южный вечер.

— Так вот чего вы все время выключали телефоны, — дошло до меня наконец. — Боялись, что вас найдут по сигналу?

Я заверила мамулю, что меньше всего Аркадия интересовал Хуан, для этого пришлось пересказать им всю историю про родню Славика. Огонь весело потрескивал, отцы жарили на костре сосиски, обнаруженные в шатре у правильно питающейся мамули. Я же почувствовала на своих плечах вековую усталость.

— Пойду, у меня был очень насыщенный… месяц, — подумав, закончила я.

Мамуля и отцы сидели понурив головы. Провожала меня только полутакса-полупудель, которую отцы все еще не вернули на место.

На вилле я застала папу номер один и Славика, который пил коньяк папы номер два.

— Куда же вы делись? Я стал волноваться… Антона, говорят, задержали. Кто-то им позвонил и указал, на какой загородной остановке он сидит. Привязанный и с черными женскими колготками вроде кляпа во рту. Чудеса какие-то. Может, это Аркадий его поймал? Надо будет все рассказать тетке и Веронике, они же не в курсе, что Антон не только вор, но и похититель. Теперь ему придется многое объяснить.

— Так езжай, — благословила я приятеля, чтобы он не стал задавать лишние вопросы про Аркадия. — Мы с тобой завтра поговорим.

Славик, согласившись, вызвал такси и отчалил, а я уселась напротив папы номер один и велела ему каяться. Тут же мелькнула мысль, что теперь я совсем взрослая, и мы с папой поменялись ролями. Обычно каяться приходилось мне, а сейчас он сидит передо мной как нашкодивший школьник.

— Нет, про этих утомленных солнцем и говорить нечего, но ты? Я даже не представляю, что ты мог сделать? Воспользовался бумагой из казенного принтера, когда в туалете закончился папир? Перешел дорогу на желтый? Ездил за рулем без аптечки?

— Неуставные отношения, — отрубил папа, уронив голову на грудь. — Она проходила подозреваемой по делу о сбыте украденных музыкальных инструментов из школы искусств. Музыкальный работник. Вспыхнули чувства, я не смог противостоять. Теперь не знаю, что делать. Там, конечно, в основном были барабаны, даже драгметаллов нет. И еще костыли.

Видя непонимание на моем лице, папа поспешно пояснил:

— Класс был для инвалидов движения. Да и костыли старые, кто-то в классе после занятия оставил.

— Целительная сила музыки, — съязвила я.

— Ага. Пошли как вещдок. Но… Ты же знаешь, что из-за моей честности я многим как зуб в носу, вот они под меня и копали… А Люся хорошая, у нее в этом музыкальном классе занятия проходили, целый ансамбль сколотили. Название такое интересное, я забыл… Что-то в честь власти и закона…

— «Звуки Пу»? — вздохнула я, представив себе инвалидов движения, колотивших костылями по барабанам во имя мира во всем мире.