Онлайн книга «Невеста самурая и три папы»
|
Ох, недаром отцы рассказывали, что делали предложение матери в первый же день знакомства. А потом твердили, что не знали, чем она их взяла. – Наверное, грубой внутренней силой, – жаловался второй. Обычно он охотнее других поддерживал такие разговоры. Наверное, потому, что дольше всех прожил с мамулей и считал себя наиболее пострадавшим. Обходя музей с тыльной стороны, я в очередной раз заметила, как добротно выглядят местные дома. Проходя мимо дома Тимофея, отметила, что у него и забор свежепокрашен, и в палисаднике цветочки. Хозяйственный мужчина. Интересно, сложится ли у них что-то с мамулей? Не спеша я покинула улицу, что вела к магазину и прочим благам цивилизации, и свернула на ту, что вела к старой церкви. Дубровский, кстати, вышел из дома после меня, я видела его боковым зрением, когда заворачивала к музею. И почему-то была уверена, что встречу его в церкви. Конечно, такому богохульнику там не место, но куда здесь ему еще идти? За время моей прогулки мне почти никто не встретился, если не считать парочку собак и пожилого мужчину с сумкой-авоськой. И все-таки чем больше я приближалась к церкви, тем тревожнее себя ощущала. Наверное, подействовали рассказы музейной тетушки про страшный дом и исчезающих людей. – Что не так-то? – пробормотала вслух, и сама себе ответила: – Почему мне все время кажется, что в спину кто-то смотрит… Некстати я подумала, что никого не предупредила, куда иду… С другой стороны, на улице день. Да и не могу же я бояться Дубровского, в самом-то деле? С третьей стороны, я некстати вспомнила, что таскаю в сумке картину потенциальной стоимостью в миллионы долларов. А что, если Дубровский уже каким-то образом пронюхал об этом? Надо бы спрятать полотно где-то в доме, но это тоже опасно. При таком-то наплыве гостей. Я обогнула кусты дикого шиповника, что разрослись до небывалых масштабов, присела, продолжая громко топать, а потом резко выглянула. Мне показалось, или я увидела тень человека, укрывшегося за деревом? Кто-то собирался выйти на открытый участок тропинки и перебежать туда следом за мной? Вспомнив, что в сумке до сих пор болтается баллончик лака для волос, купленный для мамули, я решила, что вполне вооружена. Размышляла я не больше секунды: выхватила лак из сумки и с криком «Стой, у меня газовый баллончик!» ринулась на врага. В конце тропинки наметилось оживление: что-то затрещало, затопало, зафыркало. И тут кто-то ухватил меня за капюшон толстовки сзади. Развернувшись, я изогнулась дикой кошкой, зашипела и, выбросив руку с лаком вперед, нажала на клапан. Со звуком «Пшшш» струя полетела в лицо обидчику, обидчик грязно заругался, попытался закрыться рукавом и отпустил меня. Я шлепнулась на задницу, стала отползать на ней же, пока до меня не дошло: враг был в другой стороне, а передо мной стоит и трет лицо Дубровский. Но рефлексы такие рефлексы. – А-а-а, да что ж такое… – стонал тот, утирая слезящиеся глаза. – Знал, что красота требует жертв. Но на такие я не подписывался… – Опять ты? – Дернул меня черт прогуляться за тобой… Увидел, что ты идешь к церкви, и решил срезать через поле, чтобы встретить тебя здесь. Ты за кем неслась, как ведьма не метле? – Там кто-то был! Он крался за мной! – Когда я пробегал по полю, там пасся конь. Это его чубчик ты хотела подлачить? Боюсь, местные кони для этого слишком брутальны… |