Книга Иван Царевич и серый морг, страница 102 – Янина Корбут

– Нигде звёзды так ярко не светят, как в деревне, – сказал я, чтобы что-то сказать.

– Это было весело. Спасибо тебе.

– За что? – больше всего на свете мне хотелось прижать её к себе, почувствовать тепло тела, но я боялся, что она снова оттолкнёт меня.

Вместо ответа Лена взяла меня за руку, очень осторожно и мягко, но жест этот получился слишком интимным, и мы оба это почувствовали.

Если бы я что-то сказал, то в секунду разрушил бы эту хрупкую близость. Потому я потянул её на себя, а когда её лицо оказалось совсем близко, поцеловал.

Суслик позвонил, когда мы уже переместились в сарай, где у деда хранилась солома. Природа брала своё, и на Лене к тому моменту уже не было ни моих спортивных штанов, ни рубашки. Бревенчатый пол сарая казался шаткой палубой, так меня трясло изнутри. Может, просто Земля начала быстрее вращаться, чтобы не дать нам остановиться. Закружить в своём вихре.

Я умолял Лену не брать трубку, но она, выскользнув из моих рук, заявила, что это может быть срочно. Никогда я ещё так не злился на Вовку.

– Чего? – буркнул я, когда Лена передала мне телефон.

– У вас всё нормально? – осторожно поинтересовался приятель.

– Было.

– Мне Тетерь звонил. Срочно хочет с тобой поговорить, а у тебя телефон отключён. Я сказал, что ты уехал в Москву, но сам ему позвонишь, когда выйдешь на связь. Номер есть чем записать?

– Спасибо, запомню.

– Точно?

– Конечно, нет. Пришли сообщением.

Боковым зрением я увидел, что Лена одевается. И понял, что романтический момент безнадёжно потерян.

Настаивать не стал, но сказал:

– Хочу тебя кое о чём попросить. Я договорюсь с дедом, чтобы ты пожила у нас пару дней. Пока я всё разрулю в городе.

– Ты уверен? Что ты можешь сделать? Они же… убьют тебя, если найдут.

– Я буду очень осторожен.

Лена безнадёжно махнула рукой.

С утра, пока Лена ещё спала в моей комнате, я прогулялся со Скалли и поехал в город на автобусе. Конечно, не пошёл домой сразу, а немного попетлял по улицам, чтобы быть уверенным: за мной не следят. Хотя шпионский опыт мой был совсем ни о чём, и всерьёз что-то заметить я не рассчитывал.

Шифруясь, как партизан, проник в квартиру. Включил свой телефон, набрал Тетерю на мобильный, но трубку взял не он. Я почему-то подумал, что это крокодил с фингалом, который тогда присутствовал при нашей исторической драке.

– Место встречи пока не знаю, – сообщил он. – Будь вечером на Советской, тебя найдут.

Решив этот вопрос, я ещё раз набрал номер Гулиева и, не получив ответа, поспешил к его офису. Там я наткнулся на закрытые двери. Судя по опущенным жалюзи, в здании никого не было. Это показалось очень странным, но что делать дальше, я не придумал. Звонить Тихонову не решился: не думаю, что ему понравится моя осведомлённость о его бывших связях с криминалом.

Не зная, как убить время, но зная, чего хочу, я пошёл в сторону проспекта Ленина. В старой парикмахерской «Марина», что ютилась на первом этаже многоквартирного дома, время как будто останавливалось. Чуть пыльные окна, герань, сладковатый запах. Едва слышно играло радио.

Когда я зашёл, Любочка заинтересованно поглядывала на администраторшу, даму с чёлкой Карлсона, взобравшуюся на весы в углу.

– Что говорят, падлюки?

– Кость расширилась ещё на три кг, – уныло ответила дама и снова полезла за стойку.