Книга Откроется не каждому, страница 142 – Константин Харский

– Да, хорошо. Но мы уже договорились с Еленой Алексеевной. Как-то нехорошо получится.

– Но ты ведь ещё не взял задатка! Ты же не в рабстве у этой Елены? Ты должен действовать в своих интересах, а в твоих интересах продать дом максимально дорого. Знаешь, мне стало значительно легче, когда я узнала, что Мухтар не кусал меня.

– Мы тебе сразу об этом сказали…

– Плохо сказали, – снова упрекнула Клара и поняла, что в некотором смысле она сейчас находится в такой же ситуации, что тогда её родители: Клара знает, что дом нельзя продавать, но не может донести эту правду до отца. А отец ничего не хочет слышать: он считает, что нашёл лучшее решение своей проблемы, а все остальные предлагают только глупости, и никто, кроме него, не заботится о сохранении компании. Поэтому он никого не хочет слушать. И пока он настроен так – никакие аргументы не сработают, если только он сам не прочитает дневник деда и не окажется внутри текста. Но папа рассказывал, что читал дневники и они не произвели на него никакого впечатления.

Клара подумала, что, наверное, сейчас она и её папа настроены на разные волны, и, пока это не изменится, им будет сложно понимать друг друга. Клара может подождать, пока папа по какой-то причине не настроится на волну Клары, но на это могут уйти годы. Значит, если Клара хочет донести до него истину про дом, она должна настроиться на папину волну. Но как это сделать? Вот зачем сын Юрия Палыча пошёл в бизнес? Лучше бы он написал книгу, как настраиваться на нужную волну…

– Мама передаёт тебе привет и интересуется, чем ты питаешься, – прервал папа размышления Клары, – и спрашивает, почему ты не присылала фото своей еды.

– Ой, забыла совсем. Обязательно пришлю фото завтрака.

Я собираюсь сварить себе кашу и ещё попью чай с бутербродом, – бодро сказала Клара.

– Клара, не ври мне, – сказал папа.

– Да? А ты тогда верь мне, когда я говорю правду! – сказала Клара, и папа снова задумался над её словами.

– Ладно, надеюсь, десятого августа я буду уже в Старой Руссе. Держись там. Дом можно больше никому не показывать. Спасибо тебе, дорогая, ты очень сильно помогла мне. Пока. Спокойной ночи, – сказал папа.

– Спокойной ночи, – сказала Клара и отключилась.

В дверь постучали.

3.9.

«Да что ж такое! Ни минуты покоя. Когда мне всё обдумывать? Мне теперь ночь не спать, что ли?» – ругалась Клара, подходя к входной двери, и для разнообразия спросила:

«Кто там?»

– Это друг вашего дедушки, Олег Васильевич. Мы с тобой виделись, когда ты клеила объявление возле Курорта. Помнишь? Я обещал зайти, но тебя не застать дома.

«Это тот «полосатый» мужчина, который сказал, что дом продать невозможно», –вспомнила Клара.

– Я помню вас. Вы ошиблись. Дом продан, – крикнула Клара через дверь.

– Правда? Вы уже получили деньги, а новый жилец въехал и живёт? – спросил Олег Васильевич.

Клара открыла входную дверь. На крылечке стоял тот самый мужчина. Олег Васильевич отступил на шаг назад, чтобы позволить Кларе чувствовать себя в безопасности на этой дистанции: теперь, если ему вздумается протянуть руку к Кларе, он даже не дотянется до неё. Клара кивнула, оценив этот жест доброжелательности.

– Что вы имеете в виду?

– Как я уже сказал, дом нельзя продать. В некотором смысле его даже нет, – сказал Олег Васильевич и улыбнулся.