Книга 160 шагов до тебя, страница 108 – Соль Решетникоф

Услышав шкрябание по металлической миске комбайна, я влетела, словно по наитию, в кухню, надеясь увидеть там Беату. Это было воспоминание с полным погружением в прошлое, когда здесь вместо Леи и Антонио еще были бабушка и ее помощница. Яркое февральское солнце совсем не грело в эти дни умирающей зимы, зато его слепящие лучи через маленькое боковое окошко заливали светом все внутри. На какое-то мгновение мне показалось, что вместо Антонио за столом сидит Беата, громко стуча ложкой по миске.

Я быстро собрала коробку из четырех пирожных, механически забежала в гардероб за пальто и сумочкой и выбежала из кондитерской.

Только бы не было слишком поздно!

Май, 1985 год. Тоскана, Италия

На самом деле Бруно попросил исполнить для него личный заказ. Речь шла о механизме для секретной комнаты, где хранились картины кисти одного известного художника, его предка. Одна из них обладала особой ценностью. Это было настоящее произведение искусства, достойное Уффици и Лувра. Мы, итальянцы, счастливый народ, ибо рождаемся, женимся и умираем в своих родовых гнездах. И порой эти гнезда хранят очень-очень древние секреты.

Из слов Фрати я понял, что он был потомком известного художника-монаха и красавицы-послушницы, которая ему позировала. Кажется, картина называлась “Девушка с васильками”. Мог бы и догадаться, что фамилия Фрати могла иметь к именитому художнику какое-то отношение!

Перед тем как разойтись, я сказал Бруно, что предвидел какую-то опасность. Она буквально витала в воздухе. Но какие факты я мог предоставить ему, читая это лишь по номерам машин? Просто попросил его быть осторожным. На что он ответил, что единственное, что ему угрожает, так это настойчивость Поля Монтанье. Эта фамилия не была для меня новой, ибо на Сицилии я уже встречался с доном Роберто Монтанье. Однажды в моем присутствии Поль упрашивал Фрати продать ему эту картину:

– Зачем тебе портрет, который никто не сможет оценить по достоинству? Разве люди когда-нибудь поймут, что она – источник вечной женственности? А – я да! Четыре архетипа с четырех перспектив – девочка, подруга, любовница и мать. Я хорошо тебе заплачу! Назови свою сумму!

Но Фрати вовсе не собирался лишаться картины.

Его заказ был очень необычным, и сумма, которую он пообещал мне за эту работу, тоже была немалая. Все осложнялось лишь тем, что в постройку тринадцатого века надо было как-то вмонтировать технику последнего поколения. Я долго ломал голову, совещался с коллегами, копался в библиотеках, пока однажды мне не помог в этом мой внук Леонардо.

Представляете себе “замок в виде помолвочного василька”? Так прозвучал заказ. Я тоже до того момента не имел никакого понятия. Не спал несколько дней, размышляя, как это можно сделать. В одну из первых теплых, майских ночей я вышел во двор. На пороге сидел Леонардо и смотрел на звезды. Он рассказал, что ему очень-очень нравится девушка-соседка, так, что он готов с ней обручиться. Даже придумал, чем ее удивить: обручение на Мосту влюбленных. Его глаза горели от переполняющих чувств.

Я тоже чуть не расплакался! Это было так трогательно! Когда он ушел спать, я до утра рисовал эскизы со спиралями различного диаметра, а наутро создал его, мой механизм. Один коллега из Турина назвал его лебединой песней точной механики. Очень жаль, что она стала последней в моей профессиональной биографии.