Книга Малахитница, страница 54 – Янина Корбут, Зоя Орлова, Елена Гулкова, и др.

— Мил человек, а покажи-ка мне восьмую работу, — попросил мастер, нисколько не смущаясь того, что отрывает председателя комиссии от подписания дипломов.

— Трофим Потапович, рад приветствовать, такая честь, — растерялся тот. — Только конкурс уже закончился…

— Работу, говорю, покажи, — повторил Трофим Потапович с нажимом.

Председатель вскочил, засуетилась комиссия.

Тут же вновь включили проектор, Тёпка увидела на экране свою фамилию, а вместе с ней увидели все, кто дожидался официального оглашения результатов.

— Дальше. Дальше. Теперь левее. Назад. Дальше, — распоряжался мастер, и председатель комиссии послушно листал слайды, как будто ему больше нечем было заняться.

Тёпка почему-то боялась смотреть на экран и не сводила взгляд с лица мастера.

Трофим Потапович посмотрел все, что было на флешке — и конкурсную работу, и снимки из библиотеки, и даже старые Тёпкины рисунки, которые рука не поднималась удалить.

— Работа хорошая, — объявил он. — Вкус есть. Талант виден. Можно учить.

Комиссия переглянулась. Директор подошел ближе.

— Вы хотите объявить девочку победительницей? — не понял председатель комиссии. — Но как? Баллы уже посчитаны, места распределены. Мы не можем переиграть конкурс.

— Да на кой мне ваш конкурс? Ради бумажной грамоты стараться, что ли?

— Я не понимаю, — бормотал председатель.

— Ученица, — повернулся Трофим Потапович, — тебе эта бумажка нужна?

Тёпка, счастливая просто до неприличия, помотала головой.

— Ученица? Как ученица? — казалось, весь зал смотрел на нее.

— Ученице не нужна, мне — тем более. Так что выдавайте спокойно, кому хотите. А мы дальше сами, без бумажки обойдемся.

Председатель замер в растерянности. В его голове не укладывалось, как может кому-то быть не нужен диплом такого конкурса. Это же такие возможности! С другой стороны, Трофим Потапович уже назвал девочку своей ученицей. Дела…

Директор сердито зашептал на ухо Трофиму Потаповичу. До Тёпки донеслось «висят в библиотеке» и потом «наших выпускников». Ответ мастера она решила не подслушивать, рано ей еще такие слова знать.

— Но позвольте, — спохватился председатель, — а как же посторонняя помощь? Девочка, откуда у тебя фотографии ожерелья?

Тёпка посмотрела на мастера. Она бы, конечно, спряталась за отца, если бы была такая возможность, но мастер стоял ближе.

Трофим Потапович усмехнулся.

— А ты вон у него спроси, мил человек, — и кивнул на мастера Михаила. — Сообщишь потом, что он насочиняет, а то мне ждать недосуг.

Председатель с подозрением посмотрел на мастера Михаила, а тот скривился так, будто у него заболели все зубы разом.

Тут подошли родители, и Тёпка думать забыла о мастере Михаиле.

— Хорошая у вас девочка, — сказал Трофим Потапович, одобрительно потрепав Тёпку по голове.

— Хорошая, — с гордостью подтвердил отец. — Но упрямая. Вся в прабабку Степаниду. Та если что решила — никто переупрямить не мог.

Мастер усмехнулся.

— Ну что, ученица, прощайся с родителями и пойдем. У нас с тобой очень много дел.

Довольная Тёпка обняла маму, повисла на шее у отца и побежала следом за мастером.

Мама тихо ойкнула, привычно положив руку на живот.

— Опять пинается Матвейка, — сказала она с улыбкой.

— Деда Матвея я, конечно, очень уважал и любил, — задумчиво сказал отец, глядя вслед дочери. — Но давай, может, над именем еще подумаем? Про деда говорили, что он упрямее, чем прабабка Степанида. А куда нам еще упрямее?