Книга Крик горностая, страница 30 – Евгения Кретова

Перевела дыхание и посмотрела на часы: двенадцать часов сорок восемь минут. Она проспала около часа.

А напротив нее сидел Илья и в упор на нее смотрел.

— Илья! — женщина шумно выдохнула, убрала с лица волосы. — Ты меня пугаешь… Я прошу, не приходи ко мне больше. Иначе я не выдержу, я сойду с ума. Подумай, что тогда будет с Региной? Она же останется совсем одна!

Илья молчал. А потом встал и вышел из спальни.

— Илья! — Анна вскочила с кровати и побежала за мужем. — Не мучай меня. Скажи, что ты хочешь…

В квартире стояла тишина. Никакого Ильи не было. Только в белом лунном квадратике на столе стоял пузырек с ее успокоительным. Она точно помнила, что убрала его в шкаф.

Отшатнувшись, Анна ударилась спиной о дверной косяк и закричала.

Тигран припарковал автомобиль у небольшого двухэтажного особняка в центре города. За домами шумел проспект, город выбирался из утренних пробок, перепрыгивая через лужи и кутаясь в объемные шарфы, мимо неторопливо двигались редкие в этот час туристы. Тигран позволил себе минутную слабость — выключив двигатель, ненадолго остался в машине, наслаждаясь тишиной и серебристыми дорожками дождя, остававшимися на лобовом стекле. Положив руки на руль, он досчитал до десяти, и решительно вышел на улицу, шагнул к особняку.

На нарядном крыльце никого не было — очевидно, швейцар грелся в фойе. Однако служащий не показался даже в тот момент, когда Тигран уже оказался на нижней ступеньке. Мужчина нахмурился. Однако швейцар появился, широко распахнув перед ним двери и виновато улыбаясь:

— Доброе утро, Тигран Гамлетович, чуть вас не упустил, — он кивнул внутрь помещения: — Ваш брат уже на месте, три раза спрашивал.

Тигран молча кивнул. Рассеянно поправил часы на запястье, окинул взглядом зал. Благородно-изумрудная обстановка с золотой отделкой, картины в стиле французских импрессионистов, небольшие желтые «парижские» фонари в центре круглых, как на Монмартре, столиков. Этот зал их семейного ресторана так и назывался — «Монмартр». Если подняться по винтовой лестнице на второй этаж, то можно оказаться в приватной зоне и небольшом зале, который обычно занимали на время деловых обедов, а вечерами — влюбленные парочки, желающие ворковать в стороне от посторонних взглядов.

— Пригласи Давида, — повернулся к почтительно вытянувшемуся швейцару. — Пусть поправит ковер на второй и третьей ступени, задрался. И замените лампочки над вторым и десятым столиком, скоро сгорят.

— Всенепременно, Тигран Гамлетович.

Тигран кивнул. Прищурившись, бесцветно спросил:

— Где Карен?

— В кухню спустился вот пару минут назад.

«Ясно, с ревизией явился», — мрачно догадался. Внешне, при этом, ничем не выдал настроения, направился к неприметной лестнице вниз.

С нижней площадки слышались голоса. Тигран чуть замедлил шаг, прислушиваясь.

— Я уволю тебя, Марина, — распекал администратора брат.

У него был густой и объемный баритон, с легким южным акцентом, который тот, не бывший никогда на исторической родине, культивировал, считая его аутентичным.

— Карен Гамлетович, я же оставила все заявки, сегодня привезут, — администратор говорила сквозь слезы. Тигран вздохнул и заторопился вниз, нарочно привлекая к себе внимание.

— Доброе утро, — небрежно бросил, вваливаясь на цокольный этаж и в одно мгновение оценивая обстановку: брат сильно не в духе, уже багровый от гнева, половина сотрудников готова уволиться прямо сейчас, только су-шеф Антон стоял в стороне со скучающим видом. Значит, меню брат еще не успел посмотреть. — Что за шум. А драки нету?