Книга Тайна летнего лагеря, страница 100 – Рацлава Зарецкая

За день до конца смены мы втроем расположились на поляне за нашим жилым корпусом. Расстелили покрывало и, усевшись на нем, принялись любоваться звездами.

– Как же быстро пролетело время, – с грустью в голосе произнес Максим. – Я и подумать не мог, что эта смена будет такой потрясающей.

– Да, она, определенно, лучшая, – согласился с ним Глеб.

Посмотрев на меня с нежной улыбкой, он переплел наши пальцы. Я улыбнулась ему в ответ и положила голову на его плечо.

– Жаль, что все хорошее обязательно заканчивается. Да еще и так быстро, – заметила я.

– Если бы кое-кто не сваливал, это хорошее так бы и продолжалось, – пробормотал Максим.

– Эй, я же не с концами уезжаю! – возмутился Глеб. – Сказал же, что обязательно вернусь, когда закончу школу и стану совершеннолетним. Буду получать высшее образование здесь, в России.

– Хочешь стать юристом? – спросила я.

Глеб кивнул.

– А ты, Наташ? – поинтересовался Максим. – Кем хочешь стать? Следователем?

– Журналистом! – объявила я.

Оба парня присвистнули.

– А я вот недавно решил, что не хочу учиться. – Максим разлегся на покрывале и подложил руки под голову.

– И что ты будешь делать? – спросил Глеб. – Сидеть на шее у родителей?

– Неа! Я открою шашлычку!

– Что? – удивились мы с Глебом в один голос.

– Да-а, я открою свою шашлычку, – мечтательно произнес Максим, глядя на небо. – Назову ее «Три шампура» – в честь нашей тройки. Я даже девиз придумал. Повешу его над входом снаружи.

– И какой девиз? – поинтересовалась я.

– Нашампурено шампуром! – гордо продекламировал Снегов.

– Потрясающе! – Глеб даже зааплодировал. – Просто верх гениальности.

– Да, я тоже так думаю. – Снегов, кажется, совсем не почувствовал в словах Глеба иронии. Скосив на меня взгляд, Максим добавил: – Наташ, прости меня, дурака.

Я сразу же поняла, за что он просил прощения. С того дня, как вскрылась правда нашего расставания, мы с Максимом еще ни разу не обсудили это. Просто не хотели омрачать последние беззаботные дни в лагере. Однако я порой замечала, что недосказанность гнетет Максима. Собственно, как и меня.

– Если бы не тайна, корой Лера меня шантажировала, я бы ни за что с ней не связался. И тебя бы я, разумеется, не бросил, – продолжил Снегов, не дождавшись от меня ответа. – Я просто хотел защитить тебя от правды, которая бы сделала тебе больно.

– Увы, от правды не убежать, – печально улыбнулась я. – Рано или поздно она бы меня настигла. Да и если вот так всегда и от всего защищать близких людей, они будут слабыми и ни к чему не подготовленными. Ты должен был рассказать мне о том, что услышал.

– Прости, – на лице Максима отобразилась крайняя степень сожаления. – Эта все Лера со своим шантажом.

Мне хотелось сказать ему, что Лерин шантаж тут особо ни при чем. Возможно, сначала Максим и был с Беловой ради того, чтобы защитить меня от тайны, но потом он уже к ней привык. Теперь же шантаж – это просто оправдание для него. Он всегда мог прекратить отношения, если бы они ему не нравились. Но правда в том, что Максима они устраивали. Глубоко внутри он, возможно, даже испытывал к Лере если не симпатию, то привязанность уж точно.

Однако ничего из этого я Максиму не сказала. Лишь махнула рукой и произнесла:

– Ладно, забыли.

Снегов расплылся в довольной улыбке, радуясь, что его простили.