Книга Тайна летнего лагеря, страница 101 – Рацлава Зарецкая

– Кстати, Наташ, – подал голос Глеб. Все это время он выглядел немного сонным и вяло поглаживал мою ладонь, вычерчивая на ней пальцами невидимые узоры. – Как ты поступишь с информацией, которую узнала?

– Спрашиваешь, как настоящий мафиози, – поддел его Снегов.

Глеб стрельнул в него пугающим взглядом.

– Если честно, я еще не решила, – призналась я. – Но точно знаю, что дома меня ждет непростой разговор с мамой. Думаю, только после него я смогу принять решение, как мне быть дальше.

Максим и Глеб одобрительно закивали.

Мы проговорили почти всю ночь. Вернулись в свои комнаты только к рассвету, немного поспали, а затем пошли на свой последний завтрак, после которого нас ждала торжественная церемония закрытия лагерной смены.

В одиннадцать утра все собрались на центральной площади. Даже Лера со своими подружками – увы, уже без забавных шапочек.

Настроение у всех было противоречивым. Кто-то радовался, а кто-то грустил. Одни сгорали от нетерпения поскорее вернуться домой, а другие активно обменивались контактами и громко обещали не терять связь друг с другом. Однако в основном все пребывали в немного подавленном настроении, которое маскировали за печальными улыбками. Многие остро переживали скорую разлуку, потому что нашли здесь не только новых друзей, но и свою любовь. Например, как Кирилл и Соня, которые все последние дни были как попугайчики-неразлучники.

Когда перед собравшимися детьми появился персонал лагеря, все дружно затихли. Глеб потянулся к моей руке и сжал мою ладонь. Максим толкнул локтем Кирилла, который увлеченно нашептывал Соне что-то на ушко.

– Дорогие детишечки! – обратился к нам Макар Аронович.

Как и в первый день вокруг пробежали смешки и шепотки, в которых отчетливо разбиралось слово «Макароныч». Ребят все еще забавляло имя директора лагеря.

– Эта смена стала для нас весьма и весьма необычной, – продолжил Макар Аронович, поправляя съехавшие на кончик носа очки. – Благодаря нескольким весьма активным товарищам, – взгляд директора устремился в нашу сторону, – мы нашли в административном здании тайник, где лежали бесценные для истории портреты и дневники хозяев усадьбы. Я сразу же подал запрос в министерство культуры, и буквально пару часов назад меня уведомили, что теперь наше административное здание, которое до революции было имением графов Самойловых, признано памятником истории и культуры!

Все дружно принялись аплодировать и одобрительно свистеть. Улыбающийся от уха до уха Макароныч продолжил свою речь:

– Так что, детишечки, ждем вас через год! Наш лагерь уже будет не просто лагерем, а культурным достоянием! – Директор воздел указательный палец к небу, и все снова ему зааплодировали.

Рядом с Макаронычем стояли мой брат и, похоже, моя будущая сестра Марьяна. Оба тоже радостно улыбались и вовсю аплодировали.

– Кто-то вернется сюда в следующем году, а у кого-то будут экзамены и поступление, – пробормотала я, вспомнив, что это было мое последнее беззаботное лето детства.

– Ненавижу, когда заканчивается хорошее, а впереди ждет только пугающая неизвестность. Это самое худшее чувство в мире, – пожаловался Максим.

– Согласен. От этого на душе паршиво, – кивнул Глеб.

Я посмотрела на каждого из них по очереди. Хитро улыбнулась и, закинув руки им на плечи, порывисто притянула парней к себе.

– А давайте думать, что это не конец, а только начало? – предложила я. – Ведь так намного интереснее!

Глеб с Максимом рассмеялись и согласно кивнули. Я обняла их с такой силой, на которую только была способна. Оба сразу же смешно закряхтели.

Да, это чудесное лето, полное приключений и невероятных эмоций, подошло к концу. Но я уверена, что впереди будет еще много таких же интересных, ярких и эмоциональных периодов. Ведь у нас, действительно, все только начинается.

Конец