Книга Тайна летнего лагеря, страница 9 – Рацлава Зарецкая

Наташа

Никаких Максимов, Глебов и Лер? Так я, кажется, думала, когда собиралась в лагерь? Еще никогда я так не ошибалась…

Вот они, Максим и Глеб. Один стоит через шесть человек справа от меня, а второй подобрался ближе – слева через две девушки. И как только они здесь оказались? Ладно, Макс, – решил, может, вспомнить детство. Но Глеб вообще в Италии живет и приехал в Россию ненадолго погостить у тети. Какого лешего его в лагерь-то понесло?!

От столь ужасного стечения обстоятельств хотелось выть. Последнее беззаботное лето по всей видимости пойдет коту под хвост! Хорошо еще, что Леры нигде не видно. Тогда было бы настоящее комбо!

– Здравствуйте, дорогие детишечки! – довольно жутковато поприветствовал прибывших на летнюю смену ребят маленький и лысенький мужичок в больших квадратных очках. – Меня зовут Савоськин Макар Аронович. Я – директор лагеря.

Сзади послышались тихие смешки.

– Макароныч, – произнес кто-то сквозь сдерживаемый смех.

Тут я тоже чуть не рассмеялась – сдержалась лишь потому, что стояла в первом ряду на глазах у всего персонала лагеря.

Дальше последовала скучная и затянутая речь Макароныча. Затем слово передали Петру Ивановичу Метелкину – завхозу, похожему на директора как две капли воды, только без очков. Немного картавя, он рассказал нам о правилах лагеря, – что можно делать, а что нельзя, – и обозначил часы отбоя для разных возрастных категорий. Нам, как самым старшим, разрешено было колобродить до десяти вечера. После же все должны были лежать в своих кроватях. Слово «свои» Метелкин даже выделил голосом и обвел многозначительным взглядом старших ребят.

После Метелкина к микрофону подошла миниатюрная девушка с очень милой внешностью. Она тепло улыбнулась и представилась Марьей Петровной Метелкиной, медсестрой. Услышав ее фамилию и отчество, ребята зашушукались.

– Дочка Метелкина походу.

– Красивая, – восхитился кто-то из парней. – Совсем на него не похожа.

– Да ничего в ней красивого нет, – послышался девчачий голос. – На крысу похожа.

Я закатила глаза и тихо вздохнула, предвидя наперед, как половина парней будут пускать слюни на медсестру, а половина девчонок злиться на нее.

В ожидании конца церемонии я принялась рассматривать своего брата, который, в свою очередь, с интересом поглядывал на хорошенькую медсестру. Поймав его взгляд, я улыбнулась уголком губ и скосила взгляд на Метелкину. Илья закатил глаза и отвернулся.

В поисках новой цели для рассматривания мой блуждающий взгляд вдруг встретился с до боли знакомыми светло-карими глазами Райского. Как ни банально, но мое сердце пропустило удар. Мы с Глебом смотрели друг на друга недолго, но я смогла разглядеть в его взгляде тоску.

Неужели он скучал по мне?..

Нет, быть такого не может! Если бы скучал, то обязательно бы связался. В глазах Глеба Райского вовсе не тоска, а скука. Ему так же скучно на церемонии, как и всем ребятам.

– А теперь торжественное поднятие флагов! – объявил директор, своим громким голосом, прервав наш с Глебом зрительный контакт.

Райский отвернулся первым, сосредоточив свое внимание на двух ребят, которые подошли к государственному флагу и флагу лагеря. Заиграл гимн России, и я невольно выпрямилась. Хотелось посмотреть на Глеба еще раз, но я была для этого слишком гордой.