Книга Небо над нами, страница 53 – Рацлава Зарецкая

— Ты куда-то спешишь? — спросила она.

Я отрицательно качнул головой, и эта девушка, лихо развернувшись на перекрестке, погнала обратно в ресторан. Терпеливо подождала, пока ей приготовят десерт и, довольная, вернулась в машину.

— Ну что, едем в книжный? — улыбнулась она и, газанув, сорвалась с места и понеслась к проспекту.

Больше года я представляла нашу первую встречу с Ильей. Может быть я начиталась романтических рукописей, но почему-то мне казалось, что как только я увижу его, то сразу же кинусь ему в объятия. Илья одарит меня своей солнечной улыбкой, прижмет к себе и поцелует.

Однако в реальности все получилось совсем не так. С того момента, как Илья вернулся, мы даже не коснулись друг друга. Вели себя так, будто всех этих бурных чувств во время общения на расстоянии и не было. Будто мы только познакомились, да и то с неохотой, просто потому что так захотели наши родители.

И все же я старалась быть рядом с Ильей как можно чаще, несмотря на то, что Елена Андреевна не отходила от сына ни на шаг и даже не догадывалась, что, по-хорошему, нас надо было оставить наедине, чтобы мы обсудили наши дальнейшие отношения, насчет которых я теперь сильно сомневалась.

То, что передо мной другой человек, я поняла, когда он вышел из автобуса, и наши взгляды встретились. В Илье больше не было прежних легкости, света и задорности. В его красивых карих глазах стелился холодный и липкий туман, который мне совсем не понравился.

Илья очень старался казаться прежним, но у него это плохо получалось. По крайней мере, я так думала. Елена Андреевна, кажется, не замечала в сыне никаких перемен, или же просто не хотела их замечать, что странно, ведь она — самый родной человек для Ильи. Возможно, она была так рада его возвращению, что пребывала в эйфории, которая и застилала ей глаза. Я же смотрела на Илью трезвым взглядом и не могла не удивляться тому, как сильно он изменился.

Прежде он всегда шутил со мной, много смеялся и без конца улыбался. Конечно, может быть, он был таким только со мной, но я в этом крайне сомневалась, потому что обычно такие позитивные люди улыбчивы почти со всеми. Теперь же он шутил мало и улыбался искусственно. И смех у него уже был не такой заразительный.

Но даже несмотря на эти метаморфозы, я старалась быть рядом с Ильей. Отказалась от поездки в Питер, чем стильно расстроила Иру. Уходила с работы раньше и сразу ехала к Илье и Елене Андреевне, которая словно приклеилась к сыну — с одной стороны, я ее понимала, ведь она его чуть не потеряла, но с другой она все же перегибала палку.

Я все ждала, когда Илья взбрыкнет, но он своей матери и слова не сказал насчет ее гиперопеки. И тогда мне в голову закрались первые сомнения насчет того, нужна ли я ему. Постепенно начала реже появляться у них дома, а потом и вовсе перестала приходить. Лишь стабильно отвозила Илью вместе с Еленой Андреевной к психологу. Думала, что он мне позвонит или напишет, но ничего подобного не происходило, и я окончательно убедилась, что ему сейчас больше нужна мать, чем я.

Было очень обидно. Я несколько раз плакала, прижав к себе Творожка, который после длительного лечения стал совсем покорным — его можно было тискать сколько влезет, он ни разу не пикнет.

Я успела даже несколько раз пожалеть, что вместо меня с Ирой поехала в Питер ее подруга Соня. Мама тоже сказала, что я глупая, раз променяла поездку на человека, который мне даже не звонит и не пишет — в один из совсем грустных дней я нажаловалась ей на поведение Ильи, и теперь она не перестает пилить меня за то, что я не порвала с ним раньше.